Убийство на спор

На самом деле он очень странный человек. Например, он всегда носит свитера с высоким воротом. И никогда не надевает рубашки или джемперы. На самом деле это ему совсем не идет — у него большое, сильно выдающееся вперед адамово яблоко, которое перекатывается под воротом свитера вверх и вниз.

И еще одна удивительная особенность — он все записывает на диктофон. Правда. Все на свете. У него есть такой маленький серебристый диктофончик, который он всегда носит в кармане.

В начале урока он ставит диктофон на стол и включает его. После звонка выключает прибор, вынимает из него маленькую кассету и снова засовывает его в карман.

Странно, правда?

И вдобавок ко всему мистер Нортвуд — мой сосед. На улице Страха. Но пока я не буду об этом рассказывать.

На следующий день после инцидента в «7–11» я сидела на уроке истории, частично слушая мистера Нортвуда, частично мечтая. Я постоянно поглядывала на часы над головой учителя. Это был последний урок, и он почти закончился.

За окнами стремительно темнело. Я спрашивала себя, не пойдет ли там снег. Надеюсь, снегопада не будет. Потом я вспомнила, что где-то потеряла свои красные шерстяные перчатки и что у меня нет денег на то, чтобы купить еще одну пару.

Когда мистер Нортвуд щелкнул кнопочкой диктофона и положил его в карман, я выпрямилась на стуле и принялась собирать свои учебники.

— Можете идти, — произнес мистер Нортвуд своим бесцветным голосом.

Я вскочила на ноги и поправила свой белый хлопчатобумажный джемпер. Оставив рюкзак на полу, я сказала Маргарет, что встречусь с ней в вестибюле, и пошла к доске.

Мне нужно было задать мистеру Нортвуду вопрос по поводу работы о Чарльзе Линдберге, которую я писала. Я сомневалась, стоит ли мне упоминать о похищении его ребенка, или сосредоточиться только на карьере летчика.

Я уже почти дошла до цели, когда увидела, что меня опередил Деннис Артур. Мистер Нортвуд что-то сказал ему, и в ответ Деннис очень разозлился.

Они начали громко спорить, и я застыла на месте как вкопанная.

Классная комната уже опустела. Я сделала два шага назад и прижалась к стене.

— Я же говорил вам, почему не могу сдавать экзамены в середине года! — сердито кричал Деннис, сопровождая свои слова обильной жестикуляцией. Даже с того приличного расстояния, на котором находилась, я видела, что его зеленые глаза яростно сверкают. Можно было без труда догадаться, что парень очень и очень расстроен.

Моя семья в феврале всегда ездит отдыхать на Багамы, — продолжал Деннис, скрестив руки на груди. — И что я должен, по-вашему, делать, мистер Нортвуд, — остаться дома ради вашего экзамена?

Мистер Нортвуд покачал головой. Казалось, морщины на его лице стали еще глубже.

— Приятной поездки, — сухо сказал он. — Не забудь прислать мне открытку, Деннис.

— Я не понимаю, почему вы не можете принять у меня экзамен, когда я вернусь? — не унимался Деннис, облокачиваясь на стол учителя. Теперь он нависал над ним в угрожающей позе. — Или дайте мне материалы, чтобы я мог написать тест в поездке.

Мистер Нортвуд снова покачал головой.

— Почему нет? — спросил Деннис.

— Это будет несправедливо по отношению к твоим одноклассникам, — мягко ответил учитель, как всегда наклоняя голову.

Он начал собирать свои книги и бумаги, давая понять, что разговор окончен.

Я чувствовала себя неловко из-за того, что подслушала этот разговор. То есть я не хотела, чтобы Деннис подумал, что я сделала это намеренно. Но, похоже, Деннис даже и не подозревал о моем присутствии в комнате. И мне действительно нужно было задать вопрос мистеру Нортвуду.

Итак, я стояла, прислонившись к стене и думая о том, как замечательно выглядит Деннис. Я воображала себя на месте его девушки, Кейтлин, и слушала, как спор становится все более и более напряженным.

— Если у меня будет двойка, вы знаете, что со мной произойдет?! — воскликнул Деннис и сам же ответил: — Я потеряю право участвовать в сборной по легкой атлетике.

— Мне очень жаль, — сказал мистер Нортвуд. Чем громче кричал Деннис, тем тише становился голос учителя. — Мне действительно очень жаль.

— Но все остальные учителя позволили мне уехать на каникулы! Они надеются, что в этом году я смогу стать чемпионом штата. Они знают, что я собираюсь участвовать в отборочных соревнованиях кандидатов на Олимпиаду и могу стать звездой Америки в легкой атлетике. Вы понимаете это, мистер Нортвуд?

— Надеюсь, так оно и будет.

Отлично! Тогда дайте мне возможность сдать экзамен в удобное для меня время. Дайте мне каникулы, ладно? — продолжил Деннис, глядя в водянистые глаза мистера Нортвуда.

— По-моему, у тебя и так слишком много каникул, — тихо ответил учитель и начал вновь засовывать книги в свой изношенный кожаный портфель. Спустя несколько мгновений он опять поднял глаза на Денниса: — Назови мне причину, по которой я должен относиться к тебе не так, как к остальным!

— Потому что я попросил вас об этом! — ни минуты не колеблясь, ответил парень.

В комнате потемнело — небо наконец полностью заволокло грозовыми тучами. Один из флюоресцентных фонарей у дверей школы замигал и погас.