Убийство на станции (СИ)

— Так, — начал рассуждать Плотников. — Хромов говорил про интервал в десять минут между происшествиями. Проведи маршрут от каюты Скачковой до медицинской лаборатории. И пусть Прометей оповестит экипаж станции, чтобы не покидали свои места в ближайшее время. А мы с тобой попробуем за десять минут…

— Добежать до Канадской границы, — пошутил Кеша, но следователь шутку не оценил.

— Дойти до лаборатории. Пожалуйста, по дороге обрати внимание на любые детали, которые покажутся тебе необычными.

— Есть, шеф, — взвизгнул Стажёр приводным механизмом, будто изображая, что сейчас резко стартует.

«Вот Кеша и вправду может за десять минут долететь до лаборатории», — подумал Плотников, начиная отсчёт времени на планшете.

Они задержались у шлюза в рабочую зону — механизм требовал подтверждения кодом, отсканировав голографию лица командира, а Плотников в спешке перепутал один символ.

Наконец бронедвери шлюза отползли, открывая проход, и Николай Иванович шагнул в коридор рабочей зоны. Кеша прошмыгнул за ним.

Первое, что встретил следователь — это спустившаяся с потолка коридора панель охранного комплекса. Такой прибор Плотников видел впервые. То, что это часть охранного комплекса он догадался по двум боковым раструбам электрошокера.

— Коллега, а зачем? — вопрошал Кеша у Прометея. — Мы провели сканирование и подтвердили свой допуск ещё в жилом отсеке.

— У Трезора есть автономный блок памяти, — ответил базовый интеллект. — Я подумал, что вам могут быть интересны такие данные.

Кеша стремительно всадил манипулятор в «Трезора». Плотникову показалось, что даже слишком стремительно и с видимым наслаждением. И всё же, поинтересовался:

— А нельзя узнать, в чем заключается дублирование допуска в рабочую зону? Зачем тут этот… Трезор?

— В рабочей зоне станции ведутся работы высшей степени секретности, — бесстрастно говорил Прометей. — Трезор сопровождает любого входящего в коридор. Мало ли, что может пронести с собой кто-то из персонала. Есть чёткие инструкции на наличие в рабочей зоне допустимых предметов.

— Понятно. Надеюсь, Кеша входит в число допустимых…

— Все три Трезора уже оповещены мной о допуске коллеги в рабочую зону.

— Спасибо. Кеша, ты закончил терзать этот прибор?!

— Да, шеф. Мы можем продолжать путь.

Коридор рабочей зоны станции был гораздо шире коридора жилого отсека. Плотников подумал, что желтая полоса на полу как раз обозначена для передвижения по коридору неких транспортных средств. По ней и двигался Кеша рядом со следователем, хотя в «жилом» коридоре ехал всегда сзади Николая Ивановича, ибо ширина не позволяла.

Освещённый тоннель коридора петлял внутри станции, раздваивался, мигал обозначениями различных служб на закрытых бронедверях. Тихо пощелкивали под потолком камеры охранной системы.

Плотников с Кешей вышли к площадке с панорамным иллюминатором.

— Ух ты! — вырвалось у следователя.

Космический пейзаж, открывшийся за иллюминатором, зачаровывал. Медленно надвигающаяся и освещённая наполовину Луна в тёмном бархате пространства выглядела, как игрушечная, а россыпи звёзд словно замерли в необъятной дали. Приглушённый свет на площадке давал ощущение максимального приближения к этому таинственному пространству, убегавшему в бесконечность.

— Сколько времени мы уже идём? — следователь взглянул на Кешу, поблескивающему гладким металлом в полумраке.

— Если не считать задержки на входе, то восемнадцать минут и две секунды.

— А сколько прошли?

— Чуть больше половины расстояния до медицинской лаборатории. Шеф, ничего подозрительного я не заметил…

Николай Иванович подумал, что подозрительно было всё в этой истории с тремя женщинами, но он никак не мог нащупать ту нить, которая их соединяет. Он догадывался, что и в лаборатории, и в каюте командира станции не будет никаких видимых следов. И Хромов, вообще, не при чём.

Что же получается? Охранная система не выдала никаких видимых действий в сторону пострадавших, но ведь они что-то или кого-то видели. По крайней мере, в двух случаях из трех. Марина и Наталья на записях камер явно поворачивают голову и смотрят на что-то. Особенно явно это видно в случае с Мариной. И это не может быть случайностью — Скачкова смотрела не на камеру охранной системы, а куда-то далеко за неё. И не просто рефлекторно взглянула, а посмотрела с интересом. Это и сбивало Плотникова с толку. Если там кто-то был, то его бы засекла камера. А если бы там что-то было, то остались бы следы… Да и что может, простите, лежать на потолке?! И потом, а куда это делось? «Это» должен был кто-то принести, закрепить, а потом унести. Какой-то управляемый дрон, летающий по воздуху исключён — охранная система среагировала бы на движение. Если только… аппарат не был оснащён технологией невидимости.

А что? Это может быть вполне рабочей версией. К тому же на станции ведутся всякие секретные разработки.