Убийство на стороне

– Извините, сеньор, меня зовут Педро Гарсиа. Меня взяли за убийство жены и ее любовника. Я убил их одним выстрелом из пистолета в спину мужчины. Так что вы можете догадаться, чем они занимались в тот момент, когда я раньше времени вернулся домой... – Гарсиа пожал плечами и добавил: – Мы даже не успели выплатить кредит за кровать, нам еще оставалось сделать восемь взносов. С кем имею честь разговаривать?

– Ларри Хенсон.

– Могу я полюбопытствовать, каким обстоятельствам я обязан удовольствию находиться в вашем обществе?

– Меня обвиняют в том, что я убил свою жену и еще одного мужчину и украл семьсот тысяч долларов из сейфа компании, в которой работал.

– А что было на самом деле?

– В сущности, я лишь покинул город с женщиной, которая не была моей женой.

– А тот мужчина был любовником вашей жены?

– Нет. Насколько я предполагаю, она была убита бродягой, который забрался в наш дом, изнасиловал ее и убил как раз в тот вечер, когда я покидал Чикаго. Что касается мужчины, этого Коннорса, в убийстве которого меня обвиняют, то он был любовником моей любовницы в течение нескольких месяцев четыре года назад...

– И вы совершенно неповинны в его смерти?

– Нет. Я только позаботился о нем и пьяного отвез его в кустарник. Он узнал адрес моей подруги и стал докучать ей. Затем он свалился на ее кровать мертвецки пьяный. Тогда она позвонила мне, чтобы я помог ей избавиться от его присутствия...

– А ваша жена?

– Тут я абсолютно ни при чем. Когда я вернулся домой, чтобы уложить свои вещи, она уже была некоторое время мертва.

– А та огромная сумма денег, которую, как утверждает полиция, вы украли из сейфа своей компании?

– Я совершенно ничего не понимаю. Я взял только те несколько сот долларов, которые принадлежали мне лично. Там лежала моя заначка от жены.

Гарсиа спустился сверху, встал возле решетчатой двери и взглянул в окошко, выходящее в коридор, через которое ничего нельзя было увидеть.

– И вы можете доказать все это, сеньор?

– Нет.

– Но тем не менее это правда?

– Чистая правда!

Гарсиа раздавил окурок о железные прутья решетки и принялся скручивать следующую сигарету.

– Тогда мой друг, у вас есть шанс. А это не так мало. У вас есть, по крайней мере, один шанс доказать свою невиновность. В моем случае никаких сомнений нет: я убил свою жену и ее любовника. Я не был слепым и не был в состоянии аффекта, когда нажимал на курок. Я отлично понимал, что делаю. И если бы все это повторилось опять, я поступил бы точно так же.

Хенсон закурил последнюю сигарету из своей пачки.

– Вы всегда можете сослаться на поруганную честь, на убийство в состоянии гнева...

Гарсиа повернулся и прислонился к решетке.

– Увы, нет, сеньор. Мой адвокат уверяет, что даже здесь, в тюрьме Техаса, закон чести не более чем пустой звук. Он считает, что вместо того чтобы убивать их, расположившихся на моей постели, я должен был повернуться и гордо уйти, а потом подать на развод; к несчастью, у меня не было никакого желания разводиться с Рамоной. Она принесла мне много счастливых минут. И я просто ослеп от ярости, что это роскошное тело, которое принадлежит исключительно мне, может так легко отдаваться другому.

– И что, по мнению адвоката, в вашем случае можно сделать?

– Он рассчитывает, что особое положение трупов поможет ему добиться для меня пожизненного заключения. Абсолютно ясно, что преступление не было преднамеренным. Он попытается доказать, что у меня и мысли не было, что она может заинтересоваться другим мужчиной, а тем более спать с ним...

Дым сигареты разъедал Хенсону горло. Он бы очень хотел так же спокойно обдумать и обсудить предъявленное ему обвинение. Что бы он ни утверждал по поводу убийства Коннорса, против него будет выдвинуто еще одно обвинение – в убийстве жены. И это обвинение будет подкреплено тем обстоятельством, что он убежал с Вандой. Все единодушно придут к заключению о предумышленном убийстве и ему будет грозить электрический стул. Сейчас он действительно находится в конце своего жизненного пути.

Хенсон никак не мог понять, почему его обвинили в краже денег. Он и Джек Хелл были единственными лицами, которые имели доступ к сейфу. Только им была известна комбинация цифр и букв. Он хорошо помнил, что захлопнул тяжелую дверь и разрушил комбинацию цифр, когда забрал свои деньги из сейфа.

У Хелла не было никакого интереса обкрадывать самого себя. Что касается его самого – он точно не брал денег.

И вдруг ему в голову пришла гнусная мысль – Ванда! Ванда, которую он оставил дома покрасить волосы, пока он ездил домой за вещами... И Ванда не только знала комбинацию цифр, но у нее также был ключ от конторы.

Кстати, что она сказала в тот вечер в Чикаго, когда он уезжал за вещами? У нее был неуверенный вид. О чем же он ее спросил? Все, вспомнил! На его вопрос Ванда ответила: «Ничего, я думаю, что справлюсь одна. Но ведь в сущности, сейчас не поздно и...» И что же? «Я бы очень хотела, чтобы вы мне помогли и составили компанию на час или два».