Убийство на вокзале. Сенсационная история раскрытия одного из самых сложных дел 19 века

Рано утром на следующий день у входа на Бродстонский вокзал собралась толпа, состоявшая исключительно из мужчин. Большинство из них были в яркой разноцветной одежде, другие – в рабочих комбинезонах. Они разделились на группы по три человека и разлетелись во все стороны, словно осколки бомбы. Как выяснилось позже, этот перформанс был затеян Августом Гаем, который решил провести обыск на территории станции в попытке найти деньги и неуловимый ключ. Он обратился за помощью к свободным офицерам всех семи подразделений столичной полиции, и их яркая одежда должна была помочь в их идентификации: подразделениям были присвоены свои цвета. Каждую пару офицеров сопровождал работник железной дороги, выполнявший роль проводника. Все утро они обследовали хозяйственные постройки, чуланы и подвалы – и все без малейшего намека на успех.

Вторник также принес и новости из Ливерпуля, где в течение нескольких волнующих часов казалось, что убийца Джорджа Литтла схвачен. В конце прошлой недели туда на пароходе из Ирландии прибыл мужчина, который снял номер в гостинице, расположенной неподалеку от доков. Он путешествовал без багажа, но, судя по всему, имел при себе много наличных денег. Он вел себя взбалмошно, что привлекло внимание сотрудников гостиницы, которые стали следить за его передвижениями. Он заказывал дорогую еду и много пил. Его манера поведения была странной, и общее ощущение, что с ним что-то не так, усилилось, когда он позвал сапожника гостиницы и дал ему 60 фунтов стерлингов наличными, попросив придержать их для него.

Все закончилось тем, что вечером в столовой ирландец, что-то бормотавший себе под нос, шокировал остальных гостей, вскочив со стула и громко закричав: «Я не убивал его, я не убивал его! Я лишь дважды ударил его молотком по затылку. Я не перерезал ему горло».

Кто-то сбегал за полицейским, и мужчину арестовали. На допросе он едва держался на ногах, то и дело повторяя, что «не перерезал ему горло», добавив, что полиция выследила его в Атлоне, но ему удалось ускользнуть от них. Ливерпульские детективы были уверены, что поймали убийцу из Бродстона, но один из офицеров начал сомневаться, не был ли их подозреваемый алкоголиком, впавшим в белую горячку. В итоге вызвали врача, который и подтвердил, что арестованный человек – не злостный преступник, а просто страдает от острого алкогольного отравления.

После оказания медицинской помощи симптомы были сняты и выяснилось, что ирландец, родившийся в Атлоне, еще за несколько дней до отъезда начал испытывать приступы психоза. Во время путешествия по Ирландскому морю он читал газетные сообщения об убийстве, из-за чего и начал бредить, что он и есть тот самый убийца. Последующее расследование показало, что на самом деле он прибыл на пароходе из Белфаста, а не из Дублина, и хотя у него была подозрительно крупная сумма денег, он смог объяснить ее происхождение, удовлетворив полицию. Таким образом, можно было подвести бесславный итог: четверо подозреваемых арестованы, четверо отпущены без предъявления обвинений, поскольку полиция пришла к выводу, что Каллены, супруги из паба Стоунибаттер, которые предстали перед мировым судьей несколькими днями ранее, также невиновны.

В то утро Август Гай не мог сообщить мистеру Кеммису ничего выдающегося. Инспектор Райан допросил Роберта Фэйра – молодого человека, подозреваемого в краже денег из кабинета кассира, и провел обыск в его доме. Ничего найдено не было, и Фэйр категорически отрицал любые намеки на противоправные действия с его стороны. Когда его спросили о местонахождении в ночь убийства, он заявил, что выпивал в «Кэрролле», кабаке на Грейт Британ Стрит, где обычно собирались младшие клерки. Мало какое алиби можно так просто проверить, как алиби, связанное с пабом, и инспектору потребовалось совсем немного времени, чтобы найти целый бар свидетелей, готовых подтвердить слова Фэйра. Аналогичные результаты дали беседы мистера Гая с суперинтендантом Ходженсом и сержантом Коллинзом – сотрудниками железнодорожной полиции. Насколько он мог судить, они оба не вызывали подозрений. Тем не менее это нельзя было назвать плохой новостью, поскольку только укрепляло подозрения против Бернарда Ганнинга.

Имелись и другие подвижки. Мистер Гай также поговорил с Абрахамом Хобсоном, железнодорожным констеблем, который дежурил в ночь убийства. Хобсон вернулся с обеда незадолго до прибытия десятичасового поезда. Он стоял у ворот и наблюдал за тем, как локомотив въезжает на станцию – в тот момент к нему и подошла Кэтрин Кэмпбелл. Она попросила констебля поискать Мэри Митчелл, служанку миссис Хэнбери, и, если она окажется среди пассажиров десятичасового поезда, передать ей, что Кэтрин хочет ее видеть. Мэри в поезде не оказалось, и констебль не придал этому происшествию значения, но оно опровергло утверждение Кэтрин о том, что она провела весь вечер в Дирекции. О чем еще она могла солгать?