Убийство по брачному объявлению

— М-м-м, — бессильно простонала Клавдия. — Ну, хорошо, пойдем вместе.

Сначала, стараясь не вляпаться в дерьмо, спустились вниз. Игорь поднимал с пола всякую мелочь. Тут были в основном окурки, битое бутылочное стекло, нашли несколько шприцев. Ничего, хотя бы отдаленно имеющего отношения к делу…

— Да не могли они ничего тут оставить, — сказал Игорь. — Это было бы слишком хорошо.

Клавдия понимала, что Игорь прав. Но надеялась на чудо.

— Может, наверх лифтом поднимемся? — спросил Игорь.

— Давай.

Снова вышли во двор, снова увидели разъезжающиеся машины, спешащих людей.

— Который час? — вдруг вспомнила Клавдия.

— Двенадцать минут девятого.

— Все, я опаздываю! — воскликнула Клавдия, но почему-то не побежала домой, а снова поднялась на лифте на седьмой этаж.

Может она себе позволить хотя бы раз в жизни опоздать, тем более что случай из ряда вон!

— Все, иди в квартиру, я сама, — приказала Клавдия Игорю.

Действительно, дом Лины нельзя было оставлять — а ну как убийца решит вернуться.

Игорь покорно удалился, а Клавдия снова вступила на черную лестницу.

Теперь она поднималась. Картина не изменилась. Те же мерзость и запустение.

«Обязательно позвоню в РЭУ. Пусть уберут».

Когда дошла до двенадцатого этажа, поняла — зря. Слегка запыхалась — после бессонной-то ночи тяжеловато по лестницам лазить… Прислонилась спиной к батарее парового отопления.

Ничего! Нет, зря она вообще все это затеяла…

«Звяк».

Клавдия вздрогнула так, словно ее ударило током. Лучик фонаря метнулся под ноги. Блеснул металл.

Клавдия замерла, боясь пошевельнуться.

У ее ног лежал нож. Капли крови на нем уже побурели.

10.12–14.30

На работу Клавдия успела.

Только выскочила из подъезда, как рядом снова затормозил «мерседес».

Ирина тоже не спала. Но в отличие от Клавдии не нежилась под душем, а тут же включила свой домашний компьютер и обследовала все сайты, предлагавшие знакомства.

Таких сайтов оказалось восемь.

Эта информация мало что прибавляла, но Клавдия все равно похвалила Ирину.

Рассказала ей о своей находке.

— Теперь без экспертов не обойтись, — мрачно заключила она.

— Ничего, — легкомысленно ответила Ирина. — Я попробую сохранить наше инкогнито. Хотя, честно говоря, Клавдия Васильевна, я не понимаю, зачем мы делаем из всего этого тайны мадридского двора.

— Ну хорошо, Ирина, дай мне еще сутки.

— Да хоть год! Но только зачем? Зачем?

— Она моя подруга, — сказала Клавдия и сама поняла, что довод этот совершенно не убедителен.

Федор дал Клавдии прямой телефон хирурга и дежурного врача больницы, в которой лежала Лина.

Каждый час Дежкина набирала номер, но в ответ слышала одно и то же:

— Состояние остается крайне тяжелым.

Это значило, что Лина по-прежнему в коме. И каждый. час лишал Клавдию надежды на то, что она услышит другой, более обнадеживающий ответ.

Ирина забрала у нее нож и умчалась к экспертам.

Дежкина же сидела над бухгалтерскими бумагами и пыталась сложить два и два. Почему-то результат каждый раз был другим.

В банке «Пентакредит» ей ответили, что сведений о клиентах не дают. Впрочем, для Клавдии это была не новость. Она знала, что сведения дадут как миленькие, надо только туда съездить самой.

Еще несколько звонков она сделала в клубы «Кому за тридцать».

В двенадцати клубах из семнадцати к телефону никто не подходил. Это тоже было ясно — люди там собираются ближе к вечеру.

Заглянувший в кабинет Левинсон, предварительно убедившись, что Ирины нет, — спросил язвительно:

— Решила сменить семью?

Клавдия не сразу поняла вопрос и, только взглянув на собственный стол, заваленный газетными объявлениями, поняла иронию пресс-секретаря.

— Да вот, интересуюсь, — туманно ответила она.

Левинсон понял, что разговора не получится и очень быстро ушел.

Около двух позвонили из лаборатории.

— Калашникову можно? — спросил мужской голос.

— Ее нет, — ответила Клавдия. — Это по поводу ножа?

— Нет, — удивленно протянул голос. — Это по поводу одежды Симонова.

«Симонов, Симонов, — мучительно соображала Клавдия, — какая-то очень знакомая фамилия. Писатель, что ли?»

— И что по поводу одежды? Это Дежкина.

— А, Клавдия Васильевна, не узнал, богатой будете. Так вот, права оказалась ваша Калашникова.

— В чем права?

— Проверили мы одежду Симонова. Есть следы наркотика. Микроскопические, но есть.

«Господи! Так это же тот убитый собственной женой. Нет, не может быть!»

— Вы хорошо проверили?

— Лучше некуда. И морфий, и кокаин, и травка. Ну, марихуана. Целый набор. И у мальчика тоже.

— Какого мальчика? — совсем опешила Клавдия.

— У сына их.

— Погодите, как у мальчика? У мальчика что — следы наркотиков в одежде?

— Да, тот же набор.

— Откуда?

— Это уж вам отвечать. А Калашникова скоро вернется?

— Я все ей передам, — грубо оборвала разговор Клавдия.

«Вот тебе и на! Права оказалась Ирина. Или почти права. Или может оказаться права. Неужели муж давал жене эту гадость? Да, но сын-то их при чем?»

Это потом надо будет обдумать, решила Клавдия. И снова склонилась к бухгалтерии.

— Дважды два…

Вот так чудеса! Как же она раньше не заметила? Почему не вспомнила сразу?

Банк «Пентакредит». Вот ребята, на чем вы у меня расколетесь.