Убийство по Джеймсу Джойсу

— Ради всего святого, — взмолился Эммет, — чего он еще не делает?

— И не ложится спать позже десяти часов, — завершил Лео. — Хорошие спортсмены никогда не смотрят ночное шоу.

— Что еще произошло в суде? — спросила Грейс Нол.

— Избавлю вас от описания формальностей и долгих мрачных часов, проведенных в угнетающей дух атмосфере. Уильям был арестован и освобожден под залог. — Рид помолчал, пока Эммет по знаку Кейт уводил Лео из комнаты. Уильям и Лина уже удалились. — Принесем благодарственную молитву, — продолжал он, — что Уильям не вздумал разыгрывать из себя лорда Джима и не махнул с покаянием в тропики [35], ибо с этим парнем меня связывает сумма денег, значительно превышающая ту, которой я мог бы без огорчения лишиться. Должен сказать, Эвелин оказала большую подмогу в тяжелое время. Она веселила даже меня, что выходило далеко за пределы ее чувства долга.

— Что будет, если Уильяма признают виновным в убийстве какой бы то ни было степени?

— Кто знает? Возможно, условное наказание. Будем надеяться, что до этого не дойдет.

— Простой факт заключается в том, — объявила Кейт, — что мы должны найти истинного убийцу.

— Кейт, — сказал Рид, — я просто не выношу, когда ты начинаешь плести хитроумные козни, так что мальчишки Харди [36]спокойно отдыхают. Давайте признаем почти абсолютную невозможность установить, кто вложил пулю в это ружье. Единственное, что мы можем сделать, — навлечь на свою голову такую кучу неприятностей, что многим из нас, вероятно, придется бежать из страны. Не скажу, чтобы я против этого возражал.

— Рид, хочешь верь — хочешь нет, я понятия не имею, как заряжать ружье пулей. Возможно, подобное алиби найдется и у других, тогда методом исключения…

— …В округе Беркшир не останется никого, кто не навел бы ружье на твою голову, Кейт. Умоляю, веди себя прилично.

— А полицейские не собираются ничего предпринимать?

— Все возможное, по примеру тьмы прочих тупых полицейских. Но тебе следует осознать, что, пока полиция не окажется абсолютно подавленной доказательствами обратного, она склонна считать убийцей того человека, который спустил курок. Полисмены определенно не собираются рыскать в округе, подобно какому-нибудь из любимых тобой детективов, доказывая с помощью некоей эзотерической белиберды, которая никогда не выдерживает испытания в ходе судебного разбирательства, — как раз поэтому обвиняемый обязательно совершает самоубийство, — будто это мог сделать лишь тот-то и тот-то, ибо вследствие определенной магической идиосинкразии, о которой осведомлены только два человека, ружье может выстрелить исключительно при условии произнесения на санскрите Господней молитвы на протяжении трех дождливых ночей подряд. Если вы силой навяжете мне еще бокал мартини, я приму его с искренней благодарностью. Кстати, о благодарности — ты так и не спросила меня, что за подарок я тебе привез.

— Надеюсь, вполне подходящий ключ к неизбежному решению всех наших загадок.

— Это надо еще посмотреть. Я привез тебе полное — или, по крайней мере, все, что мне удалось раздобыть с первой попытки, — собрание сочинений нашего мистера Маллигана. Во время одной из трапез, заключавшихся в сырых сандвичах, когда я старался откладывать наши заботы в дальний ящик, выяснилось, что в Питтсфилде, благослови Бог его маленькое современное сердце, есть общественный колледж и книжный магазин. Поэтому, когда суд удалился на совещание, Каннингем повис на телефоне, а Уильям и Эвелин казались способными под давлением обстоятельств обойтись без меня, я отправился в магазин и обнаружил выставленную на продажу массу книг мистера Маллигана в бумажных обложках. Продавец указал, что они пользуются большой популярностью у учащихся, главным образом потому, доверительно сообщил он, что «хороши для зубрежки», — это его выражение, а не мое. Как бы там ни было, раз вы с Грейс Нол постоянно твердите о своем интересе к мистеру Маллигану, я подумал, что вам, вероятно, захочется профессиональным оком взглянуть, что помогло ему вырасти до полного профессора и всего прочего. Я хочу сказать, с учетом того, что ему ничего неизвестно про «пок».

— Ну и кто же плетет хитроумные козни, мой мальчишка Харди?

— Вот какой благодарности я удостоился за привезенный подарок. Еще бокал? Пожалуй, не смогу. Влейте мне его в горло насильно.

— Рискну на «Форму и функцию в современной литературе», — заявила Грейс Нол, просматривая пачку книг.

— Я в любом случае, — сказала Кейт, — ограничусь трудом «Роман: интрига и метод». Только выпью еще чашку чаю.

— Обед, обед, обед, — прокричал Лео. — Миссис Монзони сказала готово.

— Что интересного рассказал нынче мистер Артифони, мой маленький человечек? — спросил Эммет, когда все уселись за стол.

— Мистер Артифони сказал, что самый главный в баскетболе — защитник, даже если он сам не попадает в корзинку и на первый взгляд кажется не таким важным. Он сказал, — продолжал Лео, щедро накладывая себе картофельное пюре, — что защитник считает не те мячи, которые сам забросил в корзинку, а те, которые набросал его подопечный.