Убийство по графику

Сарказм женщина не уловила. Сергей понял, что с головой у нее все серьезно. Она действительно верила в то, что говорит и делает. Община сделала свое. Отношение к миру проникло в нее до мозга костей. Она по-настоящему верит, что правильно живет. И сейчас, негодуя, она обращалась к нему, ожидая от него эмоции сочувствия! Он понял, что переубеждать ее бесполезно. И решил подыграть, надеясь, что так от нее добьется большего.

— Да что вы? Как она могла?! — наигранно ответил он, специально, ещё надеясь на то, что разум у женщины возобладает. Но нет, «гадюка проглотила пилюлю» и приняла ее как должный ответ. На ее лице расплылась довольная, снисходительная к низшему улыбка.

«И на самом деле повернута! Они все тут такие? Кто ж вам так мозги отшлифовал? Может, они на наркотики подсажены?» — думал Сергей, ну не могло его сознание принять, что разумный человек мог позволить так перевернуть в своем мозгу все «с ног на голову».

— Когда она попала к вам, она была вменяема?

— Да прям! Вот она и есть чокнутая! Закатывала нам такие истерики! Осквернила наши святыни!

Увидев на лице Сергея немой вопрос, пояснила:

— В нашем храме нагадила на алтарь, зараза!

В душе взорвались аплодисменты, Сергей хвалил Люсю за такой экстравагантный и смелый поступок. Чтобы его улыбка не стала заметной для гадюки, он прикрыл ее ладонью.

— Как ее имя, она говорила?

— Нина, по-моему, если не врала.

— Она рассказывала о себе?

— Да плакалась тут. Что родители по-черному бухают, что мужик ее бросил. Что она несчастная такая. Да эта наглая девица вообще обвинила нас, что мы ее сына погубили!

— Почему вы год назад не рассказали это следователю?

Она замкнулась, глаза на секунду забегали, а лицо побледнело. Женщина сообразила, что сказала то, что, возможно, не следовало говорить.

— Да говорила, наверное, — быстро сказала она.

— Этого в деле нет. По допросу выяснилось только то, что девушка попала к вам «не в себе», пробыла какое-то время и сбежала.

Она закрыла глаза. Минуту молчала. Что творилось у нее в голове, можно только догадываться. Взяв, видимо, свои эмоции в руки, она открыла глаза и медленно, словно убеждая саму себя, ответила:

— Не помню. Не помню, о чем меня допрашивали. А кого спрашивали и не сказал, при чем я тут?

«Старшую сестру и спросить забыли?» — возмутился про себя Сергей. — «Врет, нагло врёт. Не верю. Оступилась ты, милая, оступилась».

— Она у вас рожала?

Женщина вновь надела надменную маску. Нехотя, но, видимо, понимая, что она уже сказала лишнего, ответила, но хамский тон заметно поубавился:

— Да, тут. Родила пацана. А у нас не принято с пацанами тут быть. Кто парней рожает, мы всех восвояси отправляем. За калитку, не место им тут.

— Вы сказали, она сама сбежала.

— Так и есть. У нас принято сначала ритуал «Прощание с сестрами» проводить. Ну мы и хотели, как положено. Пришли к ней, а ее уже след простыл! Комната пустая была. Ну мы искать-то не стали. Ушла сама, так пусть, ей все равно дорога за калитку была.

— А малыш где?

— А я почем знаю. Ни ее, ни пацана не было. С собой забрала. А уж где он сейчас, так это у нее спрашивайте, — фыркнула она.

— Странное отношение у вас в общине. Значит, если девушка простая, ее можно на улицу с малышом. А как ваша наставница, так ей все можно?

Старшая сестра в изумлении взглянула на Сергея. С искренним изумлением.

— Вы о чем?

— Ну а как же? То, что у вашего Гуру сын воспитывался, это можно, значит?

Искреннее изумление на лице женщины стало ещё более выразительным.

— Какой сын? У Матушки девка. Девка! Непутевая, грешная девица! Такое горе для матери. У такой святой женщины и такая уродилась наследница!

— По нашим данным из роддома, у нее сын.

Женщина наивно хлопала глазами и явно пребывала в шоке от того, что говорил Сергей. Она плюхнулась на кресло, рассеянно развела руками.

— Быть того не может, — чуть ли не по слогам ответила она. — Ерунда какая-то — ваши данные. Не может такого быть. Понимаете, я давно тут. Я Сашеньку с трёх лет знаю.

— Кого? — переспросил он.

— Дочку ее Александра зовут. Наш лидер — очень радивая мать. О ребенке пеклась, все сама, все сама. Ни на секунду ее не бросала. Никому не доверяла уход. Сама растила, баловала, если требовалось, и наказывала, конечно. Строгая была. Ну а как иначе. Воспитание. Хотя не помогло. Девка выросла у нас на виду. По ней видно было, что не наша растет. Не примет она нашу жизнь. Мать думала, наследница будет, а тут вон как. Софья ее с пути увела. Софья.

— Каким образом, расскажите?