Убийство Принца Теней

— Никак, — прошипела она сквозь зубы и снова бросилась к нему.

На этот раз их мечи встретились вплотную между их телами.

— Я должен тебе кое-что сказать, Дикий Огонь.

Она издала крик ярости и атаковала с новой силой, ее клинки серебрились в воздухе перед ним. Она считала, что сможет одержать верх над боевым мечом, и это было восхитительно. Он, конечно, не для того пережил Великий Обряд, чтобы быть сраженным девушкой, пусть и хорошенькой, на руинах Наарвы. Но она явно почувствовала в нем что-то такое, чего до сих пор не было ни у кого… И он позволил ей отвести поединок назад, к скальному выступу утеса, чтобы их не было слышно. Он позволил ей приставить клинок к его шее, хотя бы на мгновение.

Между ними было мало места, и ее тело напряглось, когда она снова прижала оружие к его горлу.

— Ты умелый боец, надо отдать тебе должное, — сказал он ей, совершенно спокойный, несмотря на струйку крови, стекающую по коже. — Но, владея этим клинком, ты нарушаешь законы среднеземья.

Ее губы скривились в гримасе.

— Женщины Наарвы давно научились соблюдать свои собственные законы, если хотят выжить.

— Я могу это уважать, — ответил Талемир. — Если бы в Тезмарре разрешили воевать женщинам, из тебя получился бы отличный воин…

— Хватит, — приказала она. Но взгляд ее изменился, как и дыхание. Она прижалась к нему, ее бедра оказались между его бедрами, ее глаза опустились к его рту. — Прекрати, — сказала она.

Он нахмурился.

— Что прекратить?

— Ты используешь на мне свою темную магию, околдовывая меня тенями.

Он рассмеялся.

— Что?

Но она привлекла его внимание и к себе, к каждой частичке их тела. Ее тело было словно клеймо на его теле, пробуждая то, что дремало глубоко внутри.

— Ты пытаешься заманить меня во тьму, — вздохнула она. — Я чувствую это…

Он чуть не фыркнул, но вместо этого наклонился к ней.

— Возможно, я просто кажусь тебе привлекательным. Ты будешь не первой.

Она покраснела.

Это был сигнал к тому, что все это затянулось. Как бы ему ни хотелось и дальше валяться с ней в грязи, у него был приказ от гильдии. Ему нужно было найти и убить непутевого сына кузнечного мастера: человека, ответственного за угрозу всему, что отстаивал Тезмарр, самой его культуре и этике, защите среднеземья. Странное жужжание на запястье женщины подсказало Талемиру, что браслет — достаточное доказательство вмешательства этого мужчины. Не было сомнений, что она была сделана из наарвийской стали.

В три быстрых маневра он обезоружил женщину, ее изящные руки оказались зажаты в его, а спина прижата к его груди.

— Ты играл со мной, — вздохнула она.

— Совсем немного.

— Ты чудовище…

Какой бы магией ни был пропитан этот браслет — ведь это должен был быть именно браслет — он был мощным и пугающе эффективным. В ее словах не было и тени сомнения. Она до мозга костей знала, кто он такой, и это пугало его. Даже Уайлдер не знал… Но у нее не было доказательств. Здесь он был мужчиной, воином, и ничем больше.

— Меня называли и похуже, — позволил он себе. — Ты уступаешь?

Наступила томительная пауза, и он крепче сжал руку.

— Я знаю, кто ты, теневой рейф. Я вырежу твое сердце окончательно.

Талемир мрачно усмехнулся.

— Хотел бы я посмотреть, как ты попытаешься, Дикий Огонь. Ты согласна? — снова спросил он.

Он чувствовал, как она прижимается к нему всеми частями тела, возбуждая что-то внутри, и понял, что она пахнет сиренью и вереском⁴, давно забытым домом.

— Пока, — сказала она наконец.

— Хорошо. — Он отпустил ее. — Тогда ты можешь отвести нас в кузницу.

Женщина напряглась.

— Что тебе нужно от кузницы?

— Дело о Боевых Мечах. Лучше тебе не вмешиваться.

Он практически слышал, как она скрежещет зубами, но женщина, похоже, поняла, что он ее опередил, и медленно, ее голубой взгляд все еще пылал гневом, она убрала оружие. Молча кипя, она повела их обратно по гребню к тому месту, где Уайлдер ждал с лошадьми, а второй мужчина неловко стоял, его цвет лица был пепельным от столкновения с рейфами и Боевыми Мечами. Огромный ястреб наблюдал за происходящим с соседней скалы, и его желтые глаза были совершенно нервными. Талемир уставился на него, и царапины на его лице уже чесались от засохшей крови.

Уайлдер протянул ему поводья.

— Что это было? — спросил он, задыхаясь.

— О, ты уже знаешь, что у меня есть склонность вызывать неожиданные реакции у женщин… — Талемир усмехнулся.

— Обычно это происходит после того, как ты укладываешь их в постель.

— Что я могу сказать? Возможно, в Наарве мои способности к соблазнению сильнее.

Уайлдер фыркнул.

— Она пыталась тебя убить.

— Лучший секс начинается именно так, мой юный ученик.

Младший воин страдальчески закатил глаза.

— Я уже давно не твой ученик. Теперь я Боевой Меч.

Талемир ухмыльнулся. Ему нравилось подтрунивать над юношей. И сейчас, после падения Наарвы, после гибели брата Уайлдера, ему было как никогда приятно видеть, как он хоть на мгновение сбросил с себя скорбь.

— Ты всегда будешь моим учеником, — сказал он, легонько подтолкнув своего товарища по Боевому Мечу.

Уайлдер покачал головой и сел на коня.

— С каждым днем ты становишься все более невыносимым.