Убийство Роджера Экройда

Последние слова Пуаро торжествующе кинул нам, как вызов, наклонившись вперед, а затем откинулся на спинку стула с таким видом, словно нанес кому-то решающий удар.

На Реймонда это, однако, не произвело впечатления. Он мягко возразил:

– Кажется, вы хотите представить меня лжецом, мсье Пуаро, но мои показания ведь имеют подтверждение, исключая, пожалуй, лишь то, какие именно слова были произнесены. Вспомните: майор Блент тоже слышал, что мистер Экройд с кем-то разговаривал. Он был на террасе и, хотя слов разобрать не мог, голоса слышал ясно.

Пуаро кивнул.

– Я этого не забыл, – спокойно сказал Пуаро, – но у Блента создалось впечатление, что мистер Экройд говорил с вами.

На секунду Реймонд растерялся, но тут же нашелся:

– Блент знает теперь, что он ошибся.

– Безусловно, – подтвердил майор.

– Однако вначале он почему-то подумал так, – задумчиво произнес Пуаро. – О нет! – Он протестующе поднял руку. – Я знаю, что вы мне скажете. Но этого недостаточно. Надо найти другое объяснение. Скажем так: с самого начала меня поразило одно – характер слов, услышанных мистером Реймондом. Меня изумило, что никто этого не заметил – не заметил ничего странного.

Он помолчал, потом негромко процитировал:

– «Обращения к моему кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Вам ничего не кажется в этом странным?

– Ничего, – сказал Реймонд. – Диктуя мне письма, он часто пользовался чуть ли не этой самой фразой.

– Вот именно! – вскричал Пуаро. – Об этом-то я и говорю. Возможна ли такая фраза в обычной разговорной речи? Вот если бы он диктовал письмо…

– Читал письмо вслух, хотите вы сказать, – медленно произнес Реймонд. – Пусть так. Но читал-то он его все-таки кому-то.

– Но почему? Какие у вас данные, что в комнате был еще кто-то? Вспомните: слышен был только голос мистера Экройда.

– Но ведь никто, если он в своем уме, не стал бы читать подобное письмо себе вслух?

– Вы все забываете одно обстоятельство, – мягко сказал Пуаро. – Вы забываете про молодого человека, приезжавшего в предыдущую среду.

Все поглядели на Пуаро.

– Ну да, – подсказал он, – в среду. Сам он не представляет собой ничего интересного, но зато его фирма…

– Фирма «Диктофон»! – ахнул Реймонд. – Теперь я понял. Диктофон! Вы об этом подумали?

– Да, – кивнул Пуаро. – Мистер Экройд собирался приобрести диктофон. Я обратился за справкой в эту фирму и узнал, что он его приобрел. Почему он это скрыл от вас, я не знаю.

– Хотел сделать мне сюрприз, – пробормотал Реймонд. – Он, как ребенок, любил удивлять людей неожиданностями. Смаковал предстоящую шутку, может быть, играл, как с новой игрушкой. Да, похоже, так. Вы правы, такая фраза в разговоре невозможна.

– Понятно также, – добавил Пуаро, – почему майор Блент решил, что в кабинете – вы. Обрывки слов, долетавшие до него, были явной диктовкой, и у него создалось впечатление, что диктуют вам. Тем более что его внимание было отвлечено белой фигурой, мелькнувшей в кустах. Он решил, что это была мисс Экройд, хотя на самом деле он, конечно, видел белый передник Урсулы, пробиравшейся в беседку.

– Хотя ваше заключение блестяще – я бы до этого никогда не додумался, – но оно ничего не меняет, – сказал Реймонд, оправившись от изумления. – В девять тридцать мистер Экройд был жив, раз он диктовал в диктофон. Кент к тому времени уже ушел. Что касается Ральфа… – Он поглядел на Урсулу.

– Ральф и я, – ответила она твердо, хотя ее щеки пылали, – расстались без четверти десять. Он не подходил к дому, я уверена. Больше всего на свете он боялся встречи с отчимом.

– Я не сомневаюсь, что вы говорите правду, – сказал Реймонд. – Я всегда был уверен в невиновности капитана Пейтена. Но надо помнить о том, какие вопросы будут задаваться на суде. Он попал в тяжелое положение, но если бы он перестал скрываться…

– Это ваше мнение? – перебил Пуаро. – Вы считаете, что ему следует явиться?

– Конечно, если вы знаете, где он.

– Я замечаю, что вы не верите моим словам. Но повторяю еще раз – я знаю все: и что означали следы на подоконнике и телефонный звонок, и где скрывается Ральф Пейтен…

– Где же он? – резко спросил Блент.

– Неподалеку, – с улыбкой ответил Пуаро.

– В Кранчестере? – спросил я.

– Вы постоянно спрашиваете меня об этом, – повернулся ко мне Пуаро. – Кранчестер, кажется, стал у вас idée fixe[45]. Нет-нет, он не в Кранчестере. Он… вот.

Пуаро драматически протянул руку. Все обернулись. В дверях стоял Ральф Пейтен.

Глава 24 Рассказ Ральфа Пейтена

Для меня это была нелегкая минута, и я плохо помню, что произошло дальше. Когда я несколько оправился, Ральф держал за руку свою жену и улыбался мне. Пуаро тоже улыбался, красноречиво грозя мне пальцем.