Убийство Роджера Экройда

Я замолчал: дверь бесшумно отворилась, Паркер внес на подносе письма.

— Вечерняя почта, сэр, — сказал он, подавая поднос Экройду.

Он собрал кофейные чашки и так же бесшумно вышел. Я поглядел на Экройда. Он сидел неподвижно, уставившись на длинный голубой конверт. Остальные письма рассыпались по полу.

— Ее почерк, — шепнул он.

— Она опустила это письмо вчера вечером, перед тем как… как…

Он разорвал конверт, затем резко обернулся ко мне:

— Вы уверены, что заперли окно?

— Конечно, — удивленно ответил я. — А что?

— Весь вечер у меня ощущение, что за мной кто-то следит… Что это?

Мы оба быстро обернулись. Нам показалось, что дверь скрипнула. Я подошел и распахнул ее. За дверью никого не было.

— Нервы… — пробормотал Экройд.

Он развернул письмо и начал негромко читать вслух:

— «Мой дорогой, мой любимый Роджер! Жизнь за жизнь. Я понимаю. Я прочла это сегодня на твоем лице. И вот — я выбираю единственный открытый для меня путь. Тебе же я завещаю покарать человека, который превратил мою жизнь в ад. Я отказалась назвать тебе это имя, я сделаю это сейчас. У меня нет ни детей, ни близких, так что не бойся гласности. Если можешь, Роджер, мой дорогой, мой любимый, прости меня за то, что я собиралась обмануть тебя — ведь когда настало время, я не смогла…» Экройд собирался перевернуть листок и остановился.

— Шеппард, простите меня, но я должен прочитать это письмо один, — глухо сказал он. — Оно написано мне, и только мне. — Он снова вложил письмо в конверт. — Потом, когда я буду один…

— Нет! — импульсивно вскричал я. — Прочтите его теперь.

Экройд удивленно посмотрел на меня.

— Простите, — поправился я, покраснев. — Я не хотел сказать — вслух. Просто прочтите его, пока я еще здесь, я подожду.

Но Экройд покачал головой:

— Нет, потом.

Однако, сам не понимая почему, я продолжал настаивать:

— Прочтите хотя бы его имя.

Экройд по натуре упрям. Чем больше его уговариваешь, тем сильнее он упирается. Все мои уговоры не привели ни к чему.

Было без двадцати минут девять, когда Паркер принес письма. И когда я ушел от Экройда без десяти девять, письмо все еще оставалось непрочитанным. У двери меня охватило сомнение, и я оглянулся — все ли я сделал, что смог? Нет, кажется, все. Покачав головой, я вышел, притворив за собой дверь.

Я вздрогнул от неожиданности, заметив Паркера. Он смутился, и мне пришло в голову, что он подслушивал у дверей. Жирное, елейное лицо и явно подленькие глазки.

— Мистер Экройд просил меня передать вам, чтобы его ни в коем случае не беспокоили, — холодно сказал я.

— Слушаю, сэр… Мне… мне показалось, что звонили. Это была настолько явная ложь, что я не стал ничего отвечать. Паркер проводил меня до передней и подал мне пальто. Я вышел в ночь. Луна зашла, было темно и тихо. Когда я миновал сторожку, часы на деревенской церкви пробили девять. Я свернул налево к деревне и чуть не столкнулся с человеком, шагавшим мне навстречу.

— В «Папоротники» сюда, мистер? — спросил незнакомец.

Я взглянул на него. Воротник поднят, шляпа нахлобучена на глаза. Лица почти не было видно, но все же оно показалось мне молодым. Голос хриплый, простонародный.

— Вот ворота парка, — сказал я.

— Спасибо, мистер, — ответил он и, после паузы, добавил, что было совершенно излишне:

— Я тут впервой.

Он прошел в ворота, а я поглядел ему вслед. Странно: голос показался мне знакомым, но я не мог припомнить, где я его слышал. Через десять минут я уже был дома. Каролина сгорала от любопытства — почему я вернулся так рано, — и мне пришлось несколько уклониться от истины, описывая вечер. У меня осталось неприятное ощущение, что она, несмотря на мои уклончивые ответы, о чем-то догадывается.

В десять часов я зевнул и предложил ложиться спать. Каролина согласилась. Была пятница, а по пятницам я завожу часы, что я и проделал, пока Каролина проверяла, заперты ли двери.

В четверть одиннадцатого, когда я поднимался в спальню, в приемной зазвонил телефон. Я сбежал вниз и взял трубку.

— Что? — сказал я.

— Что! Конечно, сейчас иду! — Я кинулся наверх, схватил свой чемоданчик, уложил в него еще бинтов.

— Звонил Паркер, — закричал я Каролине, — из «Папоротников»! Там только что обнаружили, что Роджер Экройд убит.

5. Убийство

Я мгновенно вывел автомобиль из гаража и помчался в «Папоротники». Выскочил из машины и позвонил. Никто не отворял, и я позвонил снова. Звякнула цепочка, на пороге, как всегда невозмутимый, стоял Паркер. Я оттолкнул его и вошел в холл.

— Где он? — резко спросил я.

— Прошу прощения, сэр?

— Ваш хозяин. Мистер Экройд. Что вы так стоите? Вы сообщили полиции?

— Полиции, сэр? Вы сказали — полиции? — Паркер поглядел на меня как на сумасшедшего.

— Что с вами, Паркер? Если, как вы сообщили, ваш хозяин убит…

Паркер вытаращил глаза:

— Убит? Хозяин? Что вы такое говорите, сэр?

Тут уж я, в свою очередь, уставился на него.

— Вы же позвонили мне пять минут назад и сказали, что мистера Экройда нашли убитым!

— Я, сэр? Что вы! Разве такое может прийти в голову!

— Вы хотите сказать, что все это — глупая шутка? С мистером Экройдом ничего не случилось?

— Простите, сэр. Но тот, кто звонил вам, называл мое имя?