Убийство Роджера Экройда

— В таком случае нет необходимости говорить ей сразу. Сообщение о смерти дяди может так потрясти ее, что она будет не в состоянии отвечать на мои вопросы. Скажите ей, что в доме совершена кража и попросите, если она не будет возражать, одеться и сойти вниз, чтобы ответить на несколько вопросов.

С этим поручением наверх отправился Реймонд.

— Мисс Экройд сейчас выйдет, — сообщил он, когда вернулся. — Я сказал ей все так, как вы предложили.

Минут через пять Флора пришла. На ней было бледно-розовое шелковое кимоно. Она казалась встревоженной и взволнованной.

Инспектор вышел вперед.

— Добрый вечер, мисс Экройд, — поздоровался он вежливо. — Здесь была попытка ограбления, и мы хотим, чтобы вы помогли нам. Что это за комната — бильярдная? Входите сюда и садитесь.

Флора спокойно села на широкий диван во всю длину стены, и посмотрела на инспектора.

— Я ничего не понимаю. Что украдено? О чем вы хотите, чтобы я вам рассказала?

— Вот о чем, мисс Экройд. Паркер говорит, что вы выходили из кабинета своего дяди, когда было приблизительно без четверти десять. Это верно?

— Совершенно верно. Я заходила пожелать ему спокойной ночи.

— А время указано точно?

— Да, должно быть, около этого. Не могу сказать точно. Может быть, немного позже.

— Ваш дядя был один, или у него кто-нибудь был?

— Он был один. Доктор Шеппард уже ушел.

— Вы случайно не заметили, окно было открыто или закрыто?

Флора покачала головой.

— Не могу сказать. Шторы были задернуты.

— Совершенно верно. А ваш дядя выглядел как обычно?

— Думаю, что да.

— Не смогли бы вы рассказать нам точно, что между вами произошло?

Флора с минуту молчала, как бы собирая воедино все, что могла припомнить.

— Я вошла и сказала: «Спокойной ночи, дядя. Я ложусь спать. Я сегодня устала». Он тихо проворчал что-то, а я подошла и поцеловала его. Он сказал, что мне к лицу платье, которое было на мне, а затем сказал, чтобы я уходила, так как он занят. И я ушла.

— Он просил специально, чтобы его не беспокоили.

— О, да! Я забыла. Он сказал: «Скажи Паркеру, что сегодня мне ничего больше не нужно, и пусть он меня не беспокоит». Я встретила Паркера тут же за Дверью и все передала ему.

— Все верно, — сказал инспектор.

— Но скажите же, что здесь похитили?

— Мы не совсем… уверены, — сказал инспектор, колеблясь.

В глазах девушки появилось выражение большой тревоги. Она пристально посмотрела на инспектора.

— Что случилось? Вы что-то от меня скрываете?

Двигаясь в своей обычной свободной манере, подошел Гектор Блант и стал между нею и инспектором. Словно ища опору, она протянула руку, и он взял ее в свои, похлопывая, будто она была очень маленьким ребенком, и она повернулась к нему, как бы почувствовав в его скалоподобном облике и спокойствии нечто, сулившее ей утешение и защиту.

— Плохие новости, Флора, — сказал он тихо. — Для всех нас плохие. Ваш дядя Роджер…

— Что?

— Это будет для вас ударом. Большим ударом. Бедный Роджер умер.

Флора отшатнулась от него, глаза ее расширились от ужаса.

— Когда? — прошептала она. — Когда?

— Боюсь, что очень скоро после того, как вы от него вышли, — мрачно сказал Блант.

Флора дотронулась рукой до горла, коротко вскрикнула, и я поспешил подхватить ее, так как она падала. Ей было дурно. Мы с Блантом отнесли ее наверх и уложили в постель. Я послал Бланта разбудить миссис Экройд и сообщить ей о случившемся. Флора вскоре пришла в себя, и я привел к ней мать. Объяснив ей, что нужно сделать для девушки, я снова поспешил вниз.

Глава 6 Тунисский кинжал

Я встретил инспектора, когда он выходил из двери, ведущей в кухонные помещения.

— Как себя чувствует молодая леди, доктор?

— Пришла в себя. С ней мать.

— Хорошо. Сейчас я допрашиваю слуг. Все они говорят, что у заднего крыльца вечером никого не было. Ваши описания этого незнакомца были смутны, не смогли бы вы дать нам что-нибудь более определенное, за что можно было бы ухватиться?

— Боюсь, что нет, — сказал я с сожалением. — Было темно, у парня воротник пальто был поднят, и шляпа надвинута до самых глаз.

— Хм, похоже, что он хотел скрыть свое лицо, — сказал инспектор. — Вы уверены, что не знаете этого человека?

Я ответил, что уверен, но не так решительно, как мог бы ответить. Я вспомнил то впечатление, которое произвел на меня голос незнакомца. С некоторой неуверенностью я рассказал об этом инспектору.

— Говорите, голос грубый, простой?

Я подтвердил, но тут же подумал, что грубость эта теперь казалась мне нарочито преувеличенной. Если он, как полагает инспектор, хотел скрыть свое лицо, он точно так же мог попытаться изменить и голос.

— Вы не против зайти со мной в кабинет еще раз, доктор? У меня к вам еще два-три вопроса.

Я молча согласился. Инспектор Дэвис открыл дверь, и когда мы вошли в маленькую переднюю, он закрыл ее снова.

— Не хочу, чтобы нам мешали, — сказал он мрачно. — И тем более — подслушивали. Вы что-нибудь слыхали о шантаже? Что все это значит?

— О шантаже! — воскликнул я взволнованно.

— Это выдумки Паркера? Или в этом что-то есть?