Убийство с первого взгляда

Мысли инспектора снова обратились к мертвому бродяге — лет тому было не намного больше, чем самому Харленду. Кожа его от многих лет пьянства и постоянного пребывания на улице задубела и приобрела красноватый оттенок; темные волосы, пронизанные серебряными нитями, сбились в колтуны; темные глаза глубоко запали. На бездомном была надета одежда от Армии спасения, вся мятая и перепачканная. Харленд задался вопросом, а думает ли еще кто-нибудь о покойном, есть ли на белом свете люди, которым этот человек был небезразличен. Еще он подумал: был ли бродяга небезразличен самому себе? Умер он внезапно, может быть, от остановки сердца или же намеренно позволил смерти забрать себя до срока?

Инспектор затушил окурок о кирпичную стену, и маленькие оранжевые искорки огненным дождем пролились на землю. Потом он вернулся в дом, запер на засов заднюю дверь и, широко зевая, направился через кухню в гостиную. По привычке он двинулся к дивану, но немного не дошел и застыл в нерешительности. Через несколько секунд он принял решение, повернулся и зашагал обратно к выходу; снова остановился и задумался. Наконец он повесил голову, выключил в комнате свет и закрыл дверь.

Вернувшись на кухню, Харленд забрал со стола книгу и подошел к лестнице. Весь первый этаж был погружен в темноту, единственный свет проникал сверху — бледно-желтое сияние образовывало неровный круг возле его ног. Он положил руку на перила, замер на мгновение и тяжело вздохнул. Потом, зевая и ощущая страшную усталость в каждой клеточке тела, поднялся на второй этаж и отправился в постель.

47 Воскресенье, 16 сентября

Отель не относился к числу тех, в которых он обычно останавливался. Подобные гостиницы предназначались в основном для одиноких коммивояжеров: столики на одного человека в ничем не примечательном ресторане, мрачный бар с еле «пашущим» Wi-Fi и — если повезет и администратор шепнет на ушко — порнографический канал по телевизору. Серое и унылое место для серых же и унылых людишек; место, где теряется всякая индивидуальность…

Именно поэтому отель всецело отвечал его планам. Немногочисленный персонал не проявлял к Нэйсмиту никакого интереса: он был просто очередным из множества одиноких, безликих посетителей, меряющих шагами невыразительные коридоры, устланные выцветшими ковровыми дорожками. Завтра он выедет отсюда, и его немедленно забудут — как раз то, к чему он стремился.

По крайней мере, номера в таких отелях должны быть чистые и опрятные. Нэйсмит поднял с пола сумку, в каких обычно носят инструменты, плечом толкнул дверь и проник в комнату. Осмотревшись, нашел выключатель, хотел было запереть дверь, но вдруг замер и задумчиво уставился на блестящую металлическую цепочку. Он наклонился, расстегнул молнию на сумке и извлек пару черных перчаток. Натянув их, Нэйсмит осторожно приоткрыл дверь и тщательно протер рукавом ручки как снаружи, так и изнутри, после чего повторил процедуру с цепочкой и выключателем. Когда со всеми предосторожностями было покончено, он запер наконец дверь и окинул взглядом номер — множество гладких и полированных поверхностей. Да, перчатки он снимать не будет.

Весь день его преследовало необъяснимое беспокойство. Возможно, причиной тому было просто разочарование, оттого что предыдущая попытка завершилась неудачей, однако с самого момента появления в отеле Нэйсмит вел себя крайне осторожно. Зарегистрировался он под настоящими именем и фамилией, сообщил настоящий адрес — но только не свои. Расплачиваясь за номер, он сделал вид, будто у него возникли непонятные проблемы с кредитной картой, и таким образом получил возможность заплатить наличными. Ему даже хватило хладнокровия воспользоваться собственной авторучкой при заполнении регистрационной формы. Самым трудным делом было не попасть в объективы камер слежения, но во время предыдущего визита в отель Нэйсмит запомнил их расположение и теперь тщательно рассчитывал свои движения, чтобы лицо не попало в поле зрения камер. Стоявшая за стойкой девушка изможденного вида за все время оформления едва ли удостоила его даже мимолетным взглядом.

Он кинул сумку с вещами на кровать, подошел к окну и, отодвинув длинную тюлевую занавеску, уставился в вечернюю тьму. Из номера открывался вид на водное пространство длиной около мили, некогда служившее в качестве приливного бассейна в доке Ройял Виктория. Могучие портовые краны, выкрашенные серой погодостойкой краской, выстроились вдоль огромного старинного причала — настоящего чуда инженерной техники, которое теперь служило не более чем антуражем для выходящих фасадом на береговую часть многоэтажных жилых домов. Высунувшись в окно, Нэйсмит увидел неуклюжий подвесной мост, перекинутый над водой между двумя прямоугольными подъемными башнями, — по нему пешеходы перебирались с одного берега на другой.