Убийство Сталина и Берии

Драгунские гибли, лившицы жирели.

А ведь если умом обывателя, умом толпы овладеют герои, то тогда строки из советской песни «у нас героем становится любой» – станут абсолютной истиной. Но если умами толпы овладевают человекообразные животные, как сегодня, если они убедят толпу, что смысл жизни в том, чтобы жрать, сношаться и жить «на халяву», то слова этой песни можно смело переделывать на «Животным у нас становится любой».

Предотвратить превращение обывателя в Животных можно только давлением со стороны СМИ. А СМИ были в руках партаппарата КПСС, но ведь над ним стояла сама партия! Следовательно, обыватель СССР не превращался в Животных до тех пор, пока партия была более-менее чиста от Животных.

А вот в этом плане, как уже сказано выше, нарастала катастрофа: и партаппарат терял человеческий облик, и Животные поперли в партию.

Причина всех причин

Напомню, Ленин и Сталин вынуждены были совершить ошибку, равную преступлению, – они из аппарата управления партией создали второй, параллельный аппарат государственного управления. Им некуда было деваться – государственный аппарат был на то время укомплектован либо старыми, либо случайными кадрами, никак не отвечавшими за свое плохое управление Россией. А в партийном аппарате (хотя люди там по качеству – умению управлять – были такими же) кадры жизнью отвечали за плохое управление страной: в случае потери большевиками власти из-за своего плохого управления страной в ходе войны или мятежей эти кадры были бы уничтожены.

Повторю, до войны и в ходе войны контроль и подмена госаппарата партийным аппаратом себя оправдывала. Однако после победы в войне сменились условия: авторитет СССР, да и ВКП(б) в мире вырос настолько, что партноменклатура большевиков сразу же стала «персона грата» на всем земном шаре. Быть большевиком стало законно и безопасно! Но одновременно с этим контроль партаппарата за государственным аппаратом стал не просто лишним – он стал убийственно вредить СССР как государству. Кончилось это тем, что партаппарат в 1991 г. убил государство, на котором паразитировал. Это легко доказывается мысленным экспериментом.

Представим, что у нас в 1991 г. не было бы вообще никакой партии, были бы только госчиновники СССР и госчиновники республик. Предположим, что чиновники республик решили бы отделиться от СССР. А что сталось бы в этом случае с чиновниками СССР? Они бы ведь остались без работы! Да они бы за одну мысль о развале СССР преследовали бы любого беспощадно, как Сталин.

Как вспоминает Г. Димитров в своих дневниках, 7 ноября 1937 г. на торжественном обеде у Ворошилова Сталин взял слово, хорошо отозвался о царях, оставивших в наследство большевикам страну до Камчатки «единую и неделимую», и сказал тост:

«Каждая часть, которая была бы оторвана от общего социалистического государства, не только нанесла бы ущерб последнему, но и не могла бы существовать самостоятельно и неизбежно попала бы в чужую кабалу. Поэтому каждый, кто попытается разрушить это единство социалистического государства, кто стремится к отделению от него отдельной части и национальности, он враг, заклятый враг государства, народов СССР. И мы будем уничтожать каждого такого врага, хотя бы был он и старым большевиком, мы будем уничтожать весь его род, его семью. Каждого, кто своими действиями и мыслями (да, и мыслями) покушается на единство социалистического государства, беспощадно будем уничтожать. За уничтожение всех врагов до конца, их самих, их рода!».

А в 1991 г. чиновников госаппарата СССР парализовала безответственная мразь партаппарата КПСС. Она, владея всеми СМИ, дала монополию на свободу слова только сепаратистским подонкам и запретила госаппарату борьбу с ними. Она запретила прокуратуре вмешиваться (раскол СССР был каравшимся смертью преступлением по УК РСФСР и кодексом остальных республик) и дала возможность сепаратистам победить. Случилось то, что и предсказывал Сталин, – все части СССР сегодня в кабале.

Совершенно невероятно, чтобы Сталин не увидел и не задумался над угрозой, возникающей от управления страной двумя аппаратами управления одновременно.

Да, когда плохое управление ведет к потере власти, а потеря власти – к смерти, то это стимулировало того же секретаря райкома вникать во все дела в районе. Но после войны эта угроза исчезла навсегда, так зачем партаппаратчику учиться, зачем ему лишняя работа? При двоевластии ситуация автоматически развивалась так, что со временем во всей стране некомпетентные люди должны были руководить знающими.

Далее. Некомпетентность может быть не только следствием отсутствия стимулов, но и следствием врожденной лени и тупости. На производстве, в живом деле такие люди работать не смогут, но в партаппарате компетентность и не требуется. Следовательно, партаппарат после войны становился вожделенной мечтой ленивого, но амбициозного дурака. И дураки в него поперли.