Убийство царской семьи. Полная версия

Пока же сообщаю следующее: 1) держитесь во что бы то ни стало посылаем подкрепление во все районы отправляем значительные отряды надеемся при их посредстве сломить чехов. 2) Посылаем на все фронты несколько сот надежной партийной публики из питерских и московских рабочих специально для постановки широкой агитационной работы среди армии так и среди населения. 3) Еще раз напоминаю необходимости обеспечить тыл. 4) Сообщу о немцах. После убийства Мирбаха немцы потребовали ввода батальона в Москву. Мы категорически отказали были на волосок от войны. Немцы теперь отказались от этого требования. По-видимому войны сейчас не будет больше пока ничего сообщить нечего. Сейчас передам точно текст нашей публикации.

Заголовок

Расстрел Николая Романова»[127]

Кончаю на этом: дальше идет текст той самой большевистской телеграммы «Бюро Печати» за № 6153, который указан выше.

Запись вскрывает причину, почему о смерти Царя Москва заговорила раньше Екатеринбурга: Екатеринбург не смел сам говорить об этом без разрешения Москвы.

Как же он сам мог осмелиться убить, когда без позволения Москвы он не смел даже сказать об этом?

Кто говорил со Свердловым?

Этот человек знает состояние фронта. Голощекин знал фронт, так как он был областной «военный» комиссар.

С этим человеком Свердлов на «ты».

В.Л. Бурцев хорошо знает и Свердлова, и Голощекина. Он показывает: «И Свердлова, и Голощекина я знаю лично. Между собою они «на ты».

18 июля Яков Свердлов сказал, что из Екатеринбурга выслан в Москву специальный курьер с документами о раскрытом заговоре контрреволюционеров, намеревавшихся спасти Императора, и что в распоряжении цика уже имеются дневники и письма царской семьи.

Документы о заговоре никогда не отправлялись к Свердлову из Екатеринбурга по той причине, что такого заговора не существовало.

Дневники же и письма царской семьи были действительно доставлены к Свердлову, но 18 июля он их у себя не имел и никак иметь не мог.

Он снова солгал. Так говорят логика и факты.

Утром, 15 июля, наказывая монахиням принести ему яиц, Юровский знал, что в лесных дебрях он будет терзать детские трупы.

Прошло всего несколько часов после ухода монахинь, и в дом Ипатьева пришли бабы мыть полы. Вспомним, что нам рассказала о Юровском Стародумова: «…Он сидел в столовой и разговаривал с Наследником, справляясь об его здоровье».

Как техник, имеющий некоторый опыт в раскрытии подлых дел человеческих душ, я отдаю должное истине: Яков Михайлович Юровский несомненно человек «с характером».

Он тщательно обдумал преступление и свой характер выдержал до конца.

Он обманом выманил царскую семью из ее комнат: под предлогом отъезда из дома. И только тогда, когда она была в застенке, он вынул из кармана свой револьвер.

Он шел к своей желанной цели, соблюдая большую осторожность, ибо не желал, чтобы его цель была раскрыта раньше времени.

Дневники и письма царской семьи были при ней в доме Ипатьева. Нет сомнения, для Царя письма к нему Императрицы были самым ценным. Как же можно было раньше убийства взять у него эти письма? Сделать это – раскрыть умысел убийства.

Эти письма взяли у Царя, перешагнув через его труп.

Убийство случилось в ночь на 17 июля.

18 июля Свердлов не мог иметь у себя ни дневников, ни писем царской семьи. Чтобы это понять, надо только посмотреть на географическую карту России: там обозначено, сколько верст от Екатеринбурга до Москвы.

Эти весьма ценные предметы были отправлены к Свердлову с особым курьером. Им был Яков Юровский, выехавший с ними из Екатеринбурга 19 июля.

Его отвозил на вокзал из дома Ипатьева кучер Елькин[128]. Он так описывает отъезд Юровского: «В последний раз я подал Юровскому лошадь 19 июля к дому Ипатьева. Из дому вышли молодые люди и с помощью старшего красноармейца вынесли и положили ко мне в экипаж семь мест багажа; на одном из них, представлявшем из себя средних размеров чемодан черной кожи, была сургучная печать».

Юровский спешил доставить в Москву эти документы и так торопился, что забыл в доме Ипатьева свой бумажник с деньгами.

Дорогой 20 июля он телеграфировал со станции Бисерть Белобородову: «Мною забыт в доме особого назначения бумажник деньгами около двух тысяч прошу первым попутчиком прислать Трифонову для меня Юровских».

Почему для доставления денег потребовалось посредничество Трифонова и почему телеграмма кончается словом «Юровских», а не «Юровский»?

Юровский – слишком видная фигура у большевиков. Если бы он эвакуировался в Пермь, где он потом и находился, его адрес был бы в любую минуту известен Белобородову

19 июля он выехал из Екатеринбурга с женой и детьми. Он их оставлял в Перми, а сам ехал в Москву. Трифонов – это видный пермский чекист. Он потому и указан, что ему был поручен надзор за семьей Юровского ввиду отъезда его самого.

«Юровских» – не подпись. В тексте телеграммы пропущено уже раз употребленное слово: «для».

Юровский просил Белобородова переслать бумажник чекисту Трифонову, чтобы он передал его жене Юровского. Вот смысл этой телеграммы[129].

Что же означает ложь Свердлова?