Убийство в Амстердаме

О Всевышний, покорность воле Твоей дарует мне лучшую жизнь в загробном мире,

Но я чувствую, что цена, которую я плачу моему мужу за защиту и содержание, слишком высока.

Не знаю, сколько еще я смогу покоряться.

Или четвертую, которую дядя регулярно насиловал в своем собственном доме и бросил, когда она забеременела. Она знает, что отец убьет ее за то, что опозорила семью:

О Аллах, дающий и берущий жизнь.

Ты увещеваешь всех правоверных обращаться к Тебе, чтобы достичь блаженства.

Я всю свою жизнь обращалась только к тебе. И теперь, когда я молю о спасении под своей паранджой, Ты остаешься нем как могила, к которой я стремлюсь.

Не знаю, как долго я смогу покоряться.

Самые близкие друзья отговаривали ее от съемок фильма. Они считали, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но у Айаан имелся ответ для всех сомневающихся и критиков, который заслуживает, по крайней мере, уважения. «В долгой истории евреев и христиан, стремившихся к просвещению, – писала она, – непременно фигурируют люди, которые считали, что анализ священныхтекстов приводит к обратным результатам и показывает, какие они нелепые, жестокие или несправедливые. Я скопировала свою стратегию с иудейско-христианской критики абсолютизма, основанного на вере.

Именно с этой точки зрения следует смотреть на первую часть фильма «Покорность».[34] Насколько эффективна выбранная мной стратегия, должно быть понятно каждому, кто знаком с историей критики религии на Западе».

В целом трудно не согласиться. Другой вопрос, было ли это разумно с ее стороны. Но благоразумие – не всегда самый быстрый путь к необходимым переменам. Те, кто осмеливается бросить вызов догмам, оправдывающим притеснения, не всегда благоразумны. Сопротивление не всегда благоразумно, но порой необходимо. В случае с фильмом Айаан проблема заключается в намеченной цели. Она написала сценарий на английском языке – то есть он, очевидно, предназначался для международной аудитории. Тео ван Гог говорил о попытке продать фильм арабской телевизионной компании Аль-Джазира (смелая, но на удивление наивная идея). Если фильм предназначался для иранских аятолл, имамов Саудовской Аравии или старейшин горных деревень Рифа, вероятность того, что они увидят его, практически равнялась нулю. Фильм показали только по голландскому телевидению в передаче, посвященной культуре и ориентированной на интеллектуалов. В столь ограниченном контексте Айаан Хирси Али не могла претендовать на роль Вольтера. Вольтер бросал оскорбления в лицо католической церкви, одного из двух самых влиятельных институтов Франции восемнадцатого века, в то время как Айаан рискнула оскорбить лишь меньшинство, которое и без того чувствует себя уязвимым в сердце Европы.

Изначально задумывалась комедия. Именно это ван Гог предложил Айаан, когда они встретились в Амстердаме, чтобы обсудить ее планы. Она имела в виду нечто другое: представление с участием марионеток в натуральную величину, иллюстрирующее жестокость Корана. Но, возможно, помня о «Монологах под паранджой», Айаан в итоге написала «Покорность». Это была ее идея. Ван Гог оказал ей техническую помощь, но сожалел об отсутствии юмора. На его вкус, фильм получился слишком нравоучительным. Но даже как проповедь он оказался неэффективным. Людям было трудно понять, что хотела сказать Айаан.

Даже Самир, утонченный молодой архитектор, с которым я познакомился в Роттердаме, не понял ее замысла, и это многое объяснило мне. Подход Айаан к роли женщины в исламе совершенно неправильный, сказал он. «Посмотрите, что происходит, когда кто-то оскорбляет наших матерей: любой марокканец приходит в бешенство». Это так. Но то же самое мог бы сказать сицилиец или любой другой представитель кланового сельского общества, где всем управляют мужчины, а к женщинам относятся как к святым матерям или шлюхам. Самир был, вероятно, прав, когда заметил, что критика Айаан больше касается культуры, чем религии как таковой. Он признал, что она приводит ряд веских доводов, но если для него религия в фильме – отвлекающий момент, то для нее это главный вопрос.

В тот вечер, когда показали фильм, Нора, руководитель Союза исламских студентов в Университете Неймегена, смотрела телевизор дома с матерью. Переключая каналы, мать услышала мусульманскую молитву. Удивленная тем, что ее передают по голландскому телевидению, она заинтересовалась. «Но вид обнаженного женского тела с текстами из Корана ошеломил ее. Я знаю, что Айаан хотела шокировать людей. Но моя мать не была готова к этому. Она подумала только, что женщине не подобает молиться в таком виде».