Убийство в антракте

Между тем Наташа тоже выглядела неважно. Нервное напряжение при работе со "спецконтингентом" требовало какого-то выхода, разрядки. И она нащупала для себя особый путь. Вот уже более полугода без очередной порции наркотика все ее существо погружалось в сухой ад "ломки". Суставы выкручивало, тело, покрытое липким потом, бил мелкий озноб. Глаза горели и слезились, буквы расплывались и смысл написанного становился недоступным. Вот и сейчас ей пришлось отложить в сторону внушительных размеров "больничную" книгу, запереть дверь на ключ и приступить к приготовлениям. Благо - наркотиков отделению выделяли более чем достаточно. Украсть было непросто - пустые ампулы тщательно учитывались, но на месте, с возвратом "тары", "двигайся" сколько угодно.

Перетянула руку жгутом, взбухли синие шнуры вен, про себя отметила уже в узлах. Загарпунив вену, "с ветерком" прогнала наркотик. Почувствовав прилив крови и легкое покалывание в затылке, откинулась, чтобы насладиться действием морфина. Зажгла сигарету, привела себя в порядок и покинула манипуляционную.

По коридору мимо палат шла деловито, полная новой энергии. Но внезапно, будто натолкнувшись на невидимое препятствие, остановилась. Дверь одной из камер влекла ее, словно магнитом, при одной мысли о ее обитателе медсестра испытывала томное возбуждение.

Кронов почувствовал пристальный взгляд. Не поворачивая головы, уловил, что "глазок" приоткрылся. Взгляд был ледяной, лишенный осмысленности, словно он сам всматривался в бездну. На него глядело существо из другого мира, давно утратившее способность к состраданию. Была бы у нее власть - судьба Кронова решилась бы тут же. Нужно немного: твердой рукой набрать нужную дозу психотропного препарата.

Однако вопли, шум множества бегущих ног, сигналы тревоги, как электрический разряд, отбросили девушку от стальной двери. Новые события потрясли клинику. Носившиеся галопом по камерам санитары по нескольку раз пересчитывали больных, выхватывая из коек. Выстраивали, сбивались и опять пересчитывали. После бунта - побег! К тому же групповой. Все пошло вверх дном, потому что затронуты были интересы высокого начальства. Шестеро отчаявшихся смельчаков, разметав охрану, пробились к выходу. Правда, обошлось без жертв.

Главврач срочно собрал весь персонал. Говорил Николай Арнольдович по обыкновению негромко, осторожно потирая сухонькие ручки, что было на редкость дурным знаком.

- Расслабились, дорогие коллеги. И это нам весьма дорого обойдется. Уж будьте уверены, по головке нас не погладят, но это еще полбеды. У меня есть основания полагать, что за этим побегом стоит преступный сговор с сотрудниками клиники. И это мы выясним. Беглецов уже обложили, их поимка вопрос времени. А уж у нас они заговорят! Когда речь идет о репутации всего нашего коллектива - тут уж не приходится оглядываться, этичны или неэтичны наши средства. Почему к больным попадают наркотики и спиртное? Вы полагаете, мне не известно, кто на этом греет руки? Вас, Наум, это касается в первую очередь. И не говорите, что вы не смогли противостоять участникам побега. Смешно! Верзила, шести пудов весу!

- Но, Николай Арнольдович, это же убийца, - рыжий Наум, цепляясь за этот довольно чахлый довод, окончательно взбесил профессора.

- Это убийца? Да ты на себя посмотри! Я официально предупреждаю весь персонал: следующий ротозей, прямо или косвенно послуживший причиной любого ЧП, пойдет под следствие. А уж статью подберем, будьте уверены.

Тем временем по всем адресам, взятым из личных дел, уже шел розыск. Известно, что без серьезных криминальных связей спрятаться в городе практически невозможно. Беглецы же к уголовному миру отношения не имели. Побег произошел спонтанно, в компании подобрались типичные "бытовики", о фальшивых паспортах и прочей технике маскировки имеющие лишь теоретическое представление. Верховодил шофер Мокеев - молодой, недавно вернувшийся из армии парень, которого долго не удавалось сломать.