Убийство в элитарном клубе

Теперь, допивая принесённую Дмитрием чашку чая, Игорь чувствовал, как его наконец-то начинает «отпускать». Дмитрий прав, и Лариса была права – у него просто разыгралась паранойя, а на самом деле ничего страшного больше не произойдет, не будет никаких новых убийств, что бы там не пророчил нервный мальчик Антоша Бахметьев.

Наконец, можно было расслабиться и спокойно ехать домой.

Они вдвоём вышли в Старый сад, и тут внимание Игоря привлекло какое-то необычное яркое пятно на шее у Дмитрия. Было совсем не холодно, и вязаный шарф смотрелся как то не к месту на лёгком чёрном плаще. Приглядевшись, Игорь понял, что рисунок шарфа повторяет мотив известной картины Ван Гога «Звездная ночь».

– Что это за шарф у тебя? – поинтересовался он.

– А что? – неожиданно напрягся Ушаков, – шарф как шарф. Теплый.

– Красивый, – рассеянно похвалил Игорь, – дизайнерский?

Дмитрий вдруг густо покраснел и, безуспешно пытаясь скрыть удовольствие, притворно скромно ответил:

– Почему сразу дизайнерский? Просто узор такой.

Игорь слегка удивился: никогда ранее он не замечал за приятелем склонности к ультрамодным вещам. Видно, люди меняются.

Рано утром его разбудил телефонный звонок. Подосадовав на себя, что забыл выключить звук, Игорь потянулся к телефону. Он не собирался сегодня вставать рано. После Финала он всегда брал выходной, спал почти до обеда, потом неспешно гулял по своим любимым местам, обедал в каком-нибудь тихом месте и снова бродил по знакомым с детства улицам и переулкам Москвы.

Это помогало ему расслабиться, стряхнуть напряжение, упорядочить мысли и настроиться на новый цикл. Взглянув на дисплей телефона он увидел, что на часах еще только 9:00 утра. Звонила Лариса. Игорь уже приготовился как следует отчитать её за неуместно ранний звонок, когда её первая фраза окатила его ледяной волной ужаса.

– Беда, Гарик, – очень тихо сказала она, не здороваясь, – у нас опять беда.

– Что случилось?

– Витя. Витя Карманович, – она всхлипнула.

– Что?! Да говори же! – закричал он.

– Выбросился из окна гостиницы. Шестнадцатый этаж. Умер сразу. В интернете пишут – самоубийство. Я только что встала, открыла ноутбук, а там…

Несколько секунд Игорь не мог сказать ни слова. В трубке слышались всхлипывания.

– Я позвоню Сергею, – деревянным голосом сказал он, – и поеду в гостиницу.

Виталий Карманович, член команды Евы Фиониной был, по мнению дам, самым красивым мужчиной в Клубе. Высокий, стройный, с тонкими чертами лица, он всегда был спокоен и сдержан в поведении и в проявлении эмоций. Вежливый и приветливый одинаково со всеми, он никогда и ни с кем не конфликтовал, умел сохранять хладнокровие даже в самые напряженные моменты игры. Игорь очень уважал и ценил его, и мысль о том, что с Виталием случилось непоправимое, была совершенно невыносима. Самоубийство? Что за чушь, этого не может быть, ведь он видел его только вчера, говорил с ним. Карманович вовсе не производил впечатление человека, решившего свести счеты с жизнью. Или это была только маска, за которой скрывалась неведомая душевная боль? Но зачем убивать себя именно так – внезапно, в Москве, в гостинице. Или это было спонтанное решение? Игорь знал, о чем он боится и не хочет думать. «Господи, мальчишка все-таки был прав», – мелькало у него в голове, – «Ничего не закончилось, кошмар продолжается. Нет, невозможно».

В гостинице ему узнать удалось немного. Тело уже увезли, номер, в котором жил Виталий, был опечатан. Персонал гостиницы не отвечал ни на какие вопросы. Он отыскал ребят, которые ещё не успели уехать. Все они собрались в конференц-зале на первом этаже – испуганные, потрясённые, недоумевающие.

– Этого не может быть, – цедила сквозь зубы Ева Фионина, не накрашенная, с опухшими от слез глазами, голос ее был немного гнусав. – Вчера с ним всё было нормально, мы общались весь вечер, я бы заметила, если бы было что-нибудь не так. Никакое это не самоубийство, а записка просто подделка – такая же фальшивка, как переписка Антона и Алисы.

– Что за записка? – спросил Игорь.

– Мартин ездил на опознание тела. Следователь сказал ему, что в номере нашли предсмертную записку.

– Почерк Виталия?

Фионина пожала плечами:

– Не знаю, записку ему не показывали. Да Мартин и не знает почерк Виталия, откуда ему знать?

– А почему Мартин ездил на опознание? – спросил Игорь.