Убийство в Кантоне

— Список подозреваемых возглавляет наместник, — продолжал судья. — С виду он преданный и усердный чиновник, хоть и немного несдержанный; однако не исключено, что все это — сплошное притворство. Само собой, что при дворе наместника немало друзей, и кто-то из них мог порекомендовать его врагам цензора, когда те строили планы. Плюс к тому Вэн как нельзя более соответствует пункту четыре: он безмерно честолюбив и получить высокий пост в столице — его заветное желание. Посредником между ним и арабами выступает Мансур.

Таю Гань вытаращил глаза:

— Как может наместник попустительствовать замыслу Мансура учинить в Кантоне смуту? Столь серьезные беспорядки испортят Вэну карьеру, кто бы ни поддерживал его при дворе!

— Естественно, он рассчитывает, что этот план никогда не будет осуществлен. Это понадобилось лишь для того, чтобы погубить цензора. Цель достигнута, так что теперь необходимо устранить и Мансура. Самый простой способ — обвинить его во всем и казнить как смутьяна. Кто же поверит подлому чужеземному злодею, если тот заявит на суде, что такой человек, как наместник, руководил заговором с целью сжечь и разграбить вверенный ему город? Если наместник — тот, кого мы ищем, то он же, видимо, и распускает слухи о заговоре арабов, используя приспешников-ханьцев, чтобы связываться со всяким местным отребьем. А что до попытки убить Чао Тая, так это легко объяснить, памятуя о любовном свидании тайвэя с Зумурруд. Чао Тай побывал на нескольких лодках танка, прежде чем отыскал танцовщицу, и соглядатаи из речного народа могли доложить об этом наместнику. А тот возненавидел Чао, увидев в нем соперника. Вместе с тем он опасался, как бы Зумурруд не нарушила железное правило «мира цветов и ив», что запрещает девушкам рассказывать о своих посетителях, и не поведала вашему другу нечто такое, что могло бы выдать его. Насчет причин ненависти наместника к мореходу Ни у меня тоже есть версия, дающая вполне правдивое объяснение; ее легко проверить, но я предпочел бы не углубляться в эту тему сейчас. Пункту семь соответствует известное нам увлечение наместника сверчками, а в отношении пункта восьмого у меня, как я уже говорил, есть причины полагать, что Вэн знаком со слепой девушкой. Добавь к списку еще один вопрос: а не приходится ли она ему незаконной дочерью? Таким образом, мы подходим к последнему пункту: следует ли нам считать Вэна любовником Зумурруд? Хм, вообще-то он слывет примерным семьянином, однако жажда новизны и любовных утех могла сбить его с пути истинного, как это случилось с цензором. К тому же я подозреваю, что Вэн неравнодушен к чужеземным женщинам. То, что она принадлежала к изгоям, не имело особого значения, поскольку наместник — северянин. Те, кто родились и выросли не в Кантоне, не испытывают дурных чувств к этим несчастным. И наконец, у меня сложилось впечатление, что цензор не доверял Вэну.

Тао Гань опустил кисточку для письма.

— Да-а, — протянул он, — вы привели достаточно веские доводы против наместника. Но как мы сможем все это доказать?

— Не спеши! Помимо наместника у нас есть и другие подозреваемые. Например, градоправитель Паю. Он вечно уязвлен и подавлен, так как угодить наместнику крайне трудно, а кроме того, мучился подозрениями, что молодая жена изменяет ему с мореходом Ни. Последнее могло толкнуть его к Зумурруд; ее презрительные высказывания о покровителе наводят на мысль, что он немолод. А так как Пао — шаньдунец, у него не было предубеждений против танка. Как и наместник, Паю мог польститься на посулы влиятельных недругов цензора, если в награду ему был обещан высокий пост в столице. Это дало бы Паю возможность свести счеты с Вэном и заодно исполнить мечту Зумурруд, добившись для нее подданства. За долгие годы службы он наверняка обзавелся множеством знакомых, в том числе и таких, кто способен составить протекцию при дворе. При этом он постоянно имеет дело с нами. Пао — не любитель сверчков, но его жена звала слепую девушку — и, быть может, значительно лучше, чем хотела показать. Зная о преступлениях Пао, эта девушка ради его супруги не пожелала объявиться открыто и обо всем рассказать. Градоправитель ненавидит Ни, а вместе с ним и Чаю Тая по той же причине, что и наместник в первой версии.

Судья допил чай и, подождав, пока Таю Гань вновь наполнит чашку, продолжал:

— Если градоправитель и есть ваш злодей, мне придется отвергнуть вывод, что госпожу Пао убили по ошибке. Пылая гневом после неудачной попытки двух арабов убить Чао Тая в усадьбе морехода Ни, градоправитель тотчас послал душителя танка в домик Яо Тайцая, дабы покончить с неверной женой и мореходом. Госпожу Пао и в самом деле задушили, но посчитаться с мореходом не удалось. Ты заметил, что во время вчерашнего заседания Пао принесли письмо? Возможно, там говорилось, что нападение в доме морехода Ни потерпело неудачу.

Таю Гань явно испытывал сомнения.

— В таком случае, господин, у Пао тут должна быть крупная, хорошо подготовленная тайная организация.