Убийство в Леттер-Энде. Приют пилигрима

– Я готова согласиться с этим в теории. Но недостаточно знаю об уликах, чтобы сказать, какая из этих версий совпала бы с ними.

Лэм откашлялся, требуя внимания.

– Говорите, мистер Леттер ваш клиент. Вы приехали с целью доказать, что он не отравил свою жену?

Мисс Сильвер с потрясенным видом укоризненно произнесла:

– Никак не думала, что придется объяснять вам то, что я совершенно ясно сказала мистеру Леттеру. Я здесь не для того, чтобы доказывать чью-то вину или невиновность. В каждом деле я стараюсь отыскать истину и послужить целям правосудия.

Лэм покраснел.

– Да-да… Я не хотел сказать ничего обидного. Но, видите ли, ваше положение… я вправе попросить вас охарактеризовать его.

– Может, вы сами его охарактеризуете, старший инспектор?

Хотя эти слова были официальными, сопровождавшая их улыбка оказалась на удивление обаятельной. Лэм почувствовал, что с ним советуются, считаются, и успокоился. Цвет его лица снова стал нормальным, и он улыбнулся в ответ:

– Ну, если вы друг семьи, если мистер Леттер очень уважает вас и, естественно, обратился к вам за помощью – и если вы готовы сотрудничать с полицией…

Мисс Сильвер благодарно кивнула.

– Меня бы это вполне устроило.

Фрэнк Эббот прикрыл рот ладонью. Наблюдать, как шеф осторожничает, было нудно. Все обошлось благополучно, но удовольствия это зрелище не доставляло. А Моди, разумеется, оставалась непринужденной – к месту хмурилась, к месту улыбалась.

Фрэнк вновь перевел взгляд на старшего инспектора. Тот произнес:

– Теперь по поводу возможной попытки ввести нас в заблуждение. Мистер Леттер приезжал к вам в прошлую субботу сообщить, что кто-то пытается отравить его жену, но не могло ли это быть уловкой? Что, если он решил избавиться от нее?

– Какой тут мотив?

– Ревность…

Мисс Сильвер кашлянула.

– У него не было причин для ревности до вечера прошлого вторника, когда он застал жену в комнате своего кузена.

Лэм уставился на нее:

– О, вы об этом знаете?

– Да. До тех пор причин для ревности у мистера Леттера не было.

Лэм проницательно посмотрел на нее.

– Так вот, знаем мы только это. Возможно, о многом мы еще не слышали. Или, может, причина тут вовсе не в ревности. Миссис Леттер унаследовала от первого мужа большие деньги. Мы не знаем, много ли оставалось – пока что. Деньги могут отойти к его родственникам, а могут и не отойти. Мистер Леттер говорит, что были какие-то споры по поводу завещания, и стороны полюбовно пришли к соглашению – миссис Леттер и родственники поделили деньги. Мистер Леттер думает, что она получила свою долю безоговорочно, но точно не знает. Говорит, что никогда не заговаривал с женой о деньгах и даже не знает, написала ли она завещание. Мне это показалось ерундой. Я потребовал, чтобы он позвонил ее адвокату. Да, завещание существует, и юристы отправили почтой копию – она должна быть здесь утром. Если Леттер наследует значительную сумму, это может быть мотивом. Возможно, он считает очень ловким ходом приезд к вам с рассказом о чьих-то попытках отравить его супругу, а потом снова разыгрывает заботливого мужа, пьет вместе с женой кофе, чтобы в него никто ничего не добавлял… Ну, что вы об этом думаете?

Мисс Сильвер очень серьезно посмотрела на него.

– Знаете, какая забота у мистера Леттера главная?

Лэм хохотнул:

– Не могу сказать, что да, но, полагаю, вы мне сообщите.

– Да, – подтвердила она. – Он хочет только заверения, что его жена не совершила самоубийства.

Лэм слегка отодвинулся назад вместе со стулом.

– Что-что?

– Мистер Леттер хочет быть уверенным, что его жена не покончила с собой. Его очень гнетет мысль, что она могла это сделать. Если да, он сочтет себя виновным в ее смерти. После сцены в комнате мистера Энтони между женой и мужем образовался полный разрыв. Он два дня не разговаривал с ней. И боится – думаю, отчаянно боится, – что миссис Леттер сознательно приняла морфий.

Лэм ударил кулаком по столу:

– Он хочет от нас доказательства, что ее убил кто-то другой?

Мисс Сильвер кашлянула.

– Не думаю, что он дошел до этого. Мистер Леттер сосредоточен на жуткой мысли, что, возможно, довел ее до самоубийства.

Лэм положил руки на колени и подался вперед.