Убийство в Миддл-Темпл

– Значит, вы считаете, что Чамберлен дурно влиял на моего отца? – через несколько минут спросил Бретон, когда все трое расположились у гостеприимного очага хозяина. – По-вашему, отец слишком ему доверял?

Мистер Куотерпейдж печально покачал головой:

– Чамберлен был очень обаятельным и умным. Когда приехал в город, его никто не знал, но скоро он стал всеобщим любимчиком – к немалой своей выгоде. Не сомневаюсь, что ему не составило труда заморочить голову вашему отцу. Я уже говорил мистеру Спарго, что меня бы не удивило, если бы все пропавшие деньги оказались у него в кармане. Боже мой! Мистер Спарго, вы действительно думаете, что Чамберлен жив?

Журналист достал свои часы и ответил:

– Скоро мы узнаем, кто или что лежит в его могиле, мистер Куотерпейдж.

На следующий день в три часа утра Спарго, Бретон и вся компания, прибывшая с ними из Лондона, вышли из «Желтого дракона» и направились на кладбище, расположенное за городом. Над холмами с востока уже светлело небо, но со стороны болот, тянувшихся на много миль до самого моря, еще белел густой туман. С темных кипарисов и акаций, служивших границей кладбища, свисала паутина. Воздух был так же тих и неподвижен, как лежавшие в могилах мертвецы. Все, кому было чем заняться, молча принялись за дело. Остальные отошли в сторону и стали ждать в полной тишине.

– Знаете, хоть я и прожил девяносто лет, – прошептал мистер Куотерпейдж – он встретил их у кладбищенских ворот и выглядел так же бодро и свежо, как днем, – но никогда не видел, как это происходит. Странное это дело, доложу я вам – тревожить покой мертвых. Странное и жуткое.

– Вопрос в том, есть ли там мертвец, – возразил Спарго.

Сам он не испытывал ничего, кроме любопытства. У него не возникало никаких сантиментов или предрассудков насчет «покоя мертвых». Журналист спокойно и внимательно следил за процедурой. Нанятые властями рабочие со всех сторон обнесли могилу лентой: все проходило в обстановке строгой конфиденциальности. Специальный человек следил за тем, чтобы не пускать к могиле людей, которые могли явиться на кладбище в такую рань. Долгое время присутствующие лишь терпеливо ждали, а Спарго развлекался тем, что смотрел на вылетавшие из могилы комья глины и представлял, как с каждым из них уменьшается препятствие, отделявшее его от правды. У него не было никаких сомнений, что после эксгумации они приблизятся к разгадке дела. Если в гробу окажется чье-то тело и это будет тело биржевого брокера Чамберлена, что ж, замечательно: одна из главных версий Спарго превратится в прах. Но если гроб найдут пустым, тогда…

– Вот он, – прошептал Бретон.

Все подошли ближе и заглянули в могилу. Рабочие откопали гроб и подготовили его к подъему на поверхность. Один из них очистил от земли табличку с именем покойного. На кладбище стало светло, и присутствующие прочитали выбитую на табличке надпись:

«Джеймс Картрайт Чамберлен

(1852–1891)».

Рабочие стали поднимать гроб наверх, Спарго повернулся к Бретону.

– Сейчас мы все узнаем, – тихо произнес он. – Но вопрос в том…

– В чем? – спросил адвокат.

Журналист покачал головой. Он чувствовал огромное напряжение: приближался момент истины, ради которого он так долго трудился.

– Тише, Спарго, – шепнул стоявший рядом адвокат из «Наблюдателя». – Смотрите!

Все собравшиеся столпились вокруг гроба, который поместили на деревянные подмостки у могилы. Рабочие начали выкручивать винты. Они заржавели в своих гнездах и со скрипом поворачивались. Спарго казалось, будто время замедлилось и рабочие едва-едва двигаются со своими инструментами. Он ощущал нервную дрожь. Над ухом резко прозвучал голос представителя власти:

– Откройте крышку!

Два человека, стоявшие у разных концов гроба, дружно взялись за крышку и убрали ее в сторону. Присутствующие вытянули шеи.

Опилки!

Гроб был набит древесными опилками, плотно утрамбованными и выровненными сверху. Они выглядели свежими и нетронутыми, словно их насыпали только сейчас. Ничего похожего на смерть – лишь надувательство. У кого-то вырвался нервный смешок. Этот звук будто разрушил оцепенение. Старший из представителей властей оглядел собравшихся.

– Похоже, наши подозрения были не напрасны, – сказал он. – Тела нет, джентльмены. Хорошо, теперь давайте посмотрим, что под опилками, – обратился он к рабочим. – Вытряхните их оттуда.

Рабочие начали горстями выгребать опилки. Один из них, видимо, желая убедиться, что внутри ничего нет, потыкал их в разных местах пальцами и рассмеялся.

– В гробу лежат болванки! – воскликнул он.

Убрав в сторону опилки, рабочий продемонстрировал публике три тяжелых поперечных бруса, плотно вогнанных в гроб в тех местах, где должны были находиться голова, туловище и ноги покойника.

– Хорошая работа! – заметил он, обращаясь к присутствующим. – Видите, как правильно распределен вес? Когда в гробу лежит тело, он тяжелее всего в передней половине, там, где туловище и голова. Вот и тут самая тяжелая болванка лежит посередине, а самая легкая – в ногах. Умно!

– Уберите все опилки, – попросил кто-то. – Может, там еще что-нибудь есть.