Убийство в назначенный срок

– А вот это исключено, – заметил Чарльз. – Зачем ей было кончать с собой, когда на руках все карты? – Он замолчал, словно только сейчас опомнился. – И вы считаете, это моя работа? Конечно! Какой же я дурак, что сразу не понял. Ведь у меня имелись все основания желать ее смерти.

– Будьте добры, сообщите, что вы делали в тот вечер, – мягко попросил инспектор.

– О каком вечере идет речь?

– Двадцать шестого числа. Прошлая среда.

Чарльз кивнул:

– В тот вечер мы вместе ужинали.

– Пожалуйста, расскажите как можно подробнее.

– Я решил позвать ее поужинать, обсудить положение. Фанни не уступала, я тоже, так что это была пустая трата времени. Но мне нужно было успокоить ее хотя бы ненадолго. Я боялся, что она узнает адрес моей сестры, приедет сюда и обо всем расскажет. Сестра ничего не знала. Когда я женился, она находилась за границей. В тот вечер мы отправились в ресторан «У Мартина», в Сохо. Там редко можно встретить знакомых. Вошли примерно в восемь, Фанни опоздала, пробыли там до девяти часов. Она попросила проводить ее, я взял такси. Вечер выдался чудесный, такие бывают перед Пасхой, и мы решили вначале поехать в Ричмонд-парк. При этом все время говорили. В половине одиннадцатого повернули к ее дому, ни на шаг не приблизившись в решению проблемы. Вообще-то я намеревался высадить Фанни на Менсис-стрит и поехать домой, но она подняла шум, и мне пришлось отпустить такси.

– Что происходило?

– Фанни попросила сигарету, я дал ей прикурить, затем она предложила мне пойти к ней. Сказала, что денежные дела лучше обсуждать в доме.

– То есть продолжала требовать деньги?

– Да. Ей были нужны пятьсот фунтов. Говорила, что иначе ей грозит нечто худшее, чем смерть. Но откуда я мог взять такие деньги? Сто фунтов, которые я уже ей дал, исчерпали почти все мои ресурсы.

– Когда это было?

– За неделю до нашей последней встречи. Фанни тогда была в отчаянии, и я нашел деньги. Но повторить эксперимент ей не удалось. Когда я наотрез отказал, она сильно побледнела и выкрикнула, что должна добыть деньги любой ценой.

– Объяснила причину?

– Нет. А я не спрашивал, потому что ничем не мог ей помочь.

– На этом вы расстались?

– Да.

– Во сколько это было?

– Без двадцати одиннадцать.

– Вы сразу направились домой?

– Нет. Мне нужно было успокоиться. Пошел куда глаза глядят. Свернул на одну улицу, потом на другую. Помню, что, когда шагал вдоль реки, пробил Биг-Бен. Двенадцать часов. Домой я явился около часа ночи. Парсонс, наверное, помнит. Это дворецкий моего дяди, служит у него давно.

– И по пути вы не встретили знакомых?

– Не забывайте, я шесть лет прожил за границей. Так что практически никого в городе не знаю.

– Может, вы останавливались, чтобы спросить дорогу, выпить, сесть в автобус, взять такси?

– Нет.

– На Менсис-стрит кто-нибудь находился, когда вы расстались с Фанни?

– Нет. Помню, я осмотрелся, никого поблизости не было. И прохожие мне по пути не попадались. Правда, я инстинктивно выбирал тогда безлюдные улицы. Что касается Менсис-стрит, то там вполне кто-нибудь мог видеть в окно, как я уходил.

– Вероятно, – вежливо согласился Филд, понимая, что Менсис-стрит не та улица, где кто-то будет просто так глазеть в окно на ссорящихся прохожих. Здесь подобные сцены не редкость. – Вернувшись домой, вы сразу решили поехать сюда?

– Да. Мне была необходима передышка, хотя бы на несколько дней. Я надеялся найти какой-нибудь выход. Безумие, охватившее меня в двадцать два года, теперь угрожало разрушить всю мою оставшуюся жизнь.

– Вы с кем-то советовались?

– Нет.

– Даже с адвокатом?

– Ни с кем.

– Вас не удивило, что жена не давала о себе знать с тех пор, как вы переехали сюда? Ведь до недавнего времени она писала вам чуть ли не каждый день.

– Я велел Парсонсу не пересылать мне никакие письма и никому не давать адрес. Если бы она добралась и сюда, это была бы катастрофа.

– А во время ваших встреч в последнее время Фанни рассказывала вам о своих делах? Вы говорили о чем-нибудь, кроме денег?

– Нет. Дожать меня являлось ее главной целью. Даже если у Фанни и возникли какие-то жизненные сложности, они бы после этого исчезли.

– Не обязательно. Может, она намекала вам, что у нее тоже кто-то вымогает деньги?

– Ничего подобного она не говорила, и я сомневаюсь, что ее мог кто-нибудь шантажировать.

– Почему? Ведь вы сами сказали, что не знаете, как она прожила эти шесть лет. А за такое время могло случиться что угодно. Фанни объяснила, почему сняла деньги, которые вы положили на ее имя?

– Да. Мол, затеяла бизнес, но прогорела.

– На меня произвело впечатление заявление, что если она не получит от вас требуемой суммы, то ее ждет нечто худшее, чем смерть. Вы сами сказали, что одна мысль о тюрьме приводила Фанни в ужас. Предположим, у вашей жены кто-то вымогал деньги, угрожая именно тюрьмой.

Чарльз пожал плечами: