Убийство в пятом варианте

— Мне терять нечего, — перебила она. — Я у тебя в руках. Впрочем, и без этого омерзительного кино ты можешь выдать меня мужу или помиловать. Я не святая! Но карать меня смертью за измену — это перебор! Я всю жизнь ждала от Самсона какого-нибудь подвоха, только не такой жестокости. Он еще хуже, чем я думала!

— Какие у тебя основания считать его убийцей?

— Больше у меня нет врагов.

— Между мужем и женой бывают… э-э… разногласия. Цивилизованные люди всегда найдут компромисс. Убийство — последний аргумент, когда остальные исчерпаны.

— Бушинский не тот, за кого себя выдает, — горячо возразила Татьяна. — Годы, прожитые бок о бок с этим человеком, кое-чему меня научили. Внешний лоск и светские манеры служат для него прикрытием.

— Что ты имеешь в виду?

— Он… не такой, как другие. В нем гнездится нечто… непонятное и опасное. Не могу объяснить, что именно… Порой меня бросает в дрожь от его взгляда или выражения лица. Это длится мгновение, словно вспышка молнии, и потом опять возвращается его обычная маска.

— Ты его демонизируешь, — улыбнулся Ступников. — Он не ангел, но и не бес!

— Ты не замечал в нем ничего странного?

— Каждый по-своему странен…

Татьяна не подавала виду, что знает о смерти любовника. Она тоже хорошо притворяется. Стыд, страх, вынужденная откровенность… и ни словечка о том, что парня нет в живых.

Аркадий наполнил бокалы и предложил ей выпить. Она пригубила вино, скривилась.

— Не нравится?

— После вчерашнего меня воротит от спиртного…

Ступников видел ее без прикрас и любовного флера, который искажает суть вещей. У нее простоватые черты, тяжеловесная фигура. Ее красота — скорее ухоженность и стиль, чем природная привлекательность. Но все же он питал к этой женщине нежное чувство — ведь она напоминала ему молодость, пробуждение страсти и первую жажду взаимности.

— Наверное, Самсон ищет тебя. Ты не отвечаешь на его звонки?

— Мой телефон утонул в джакузи…

Глава 20

Москва

После полудня Насте позвонили с работы.

— Вас разыскивают, Анастасия Игоревна, — сообщил сотрудник, который занимался в редакции компьютерной версткой.

— Кто, полиция?

— Почему полиция? — удивился он. — Вообще-то я не в курсе. Приходили двое, спрашивали вас. Я подумал, может это важно.

— Спасибо. Что ты им сказал?

— Правду. Вы имеете право на отгулы, верно?

— Конечно. А… как они выглядели?

— Обыкновенно. Мужчина и женщина… ему около сорока, а ей лет тридцать. По-моему, не похожи на полицейских. Может, им работа нужна.

— Они оставили свои координаты?

— Нет.

Настя положила трубку и задумалась. Она ждала визита оперативников. Как ни крути, а квартира, в которой совершено убийство, принадлежит ей. Это она сдала жилье молодому человеку по фамилии Беспалый. Он приехал покорять столицу и его приняли в театр.

Услышав название театра, Настя поняла, что удача сама плывет ей в руки…

Дзинь!.. Дзинь!.. Дзинь!.. Громкие звонки в дверь заставили ее подскочить и торопливо привести себя в порядок. Она поправила сарафан и прошлась расческой по волосам.

Дзинь!.. Дзинь!.. — повторились звонки. Настя не спешила открывать. На площадке стоял мужчина.

— Вы кто? — из-за двери осведомилась она.

— Я из полиции, вот мое удостоверение. — Он раскрыл корочку и поднес к глазку. — Убедились? Откройте, пожалуйста.

— А что случилось?

— Вы хозяйка квартиры в Ясенево?

Мужчина назвал адрес квартиры, которую она сдавала Беспалому.

— Ну я.

— Нужно поговорить. Через дверь неудобно, и соседи услышат.

— Вы заботитесь о моей репутации? — проворчала Настя, впуская его в прихожую. — Говорите, что надо.

— Сесть не предложите?

— Не предложу. Что стряслось? Неужели жилец набедокурил? Шумит, выпивает? Так я за него не в ответе. Он мне паспорт показывал с регистрацией. Всё чин-чином. А в чем дело?

— Вашего жильца убили…

* * *

Первое, что сказала Алина, когда к ней вернулся дар речи, было:

— Я тоже… умерла?

— Почему «тоже»? — не понял Бушинский.

— Так вы же…

Она села на кровати и с ужасом уставилась на шефа. Ночью в номер прокралась женщина и перерезала ему горло. А он выглядит как живой.

— Что я?.. Что?.. — взбеленился Бушинский. — Ты мне зубы не заговаривай! Признавайся, зачем заманила меня сюда? Чем ты меня опоила в ресторане? Что ты со мной сделала? Отвечай!

— Ничего… я…

Бушинский закашлялся. У него заболело горло — в том самом месте, где был разрез. Он дотронулся до раны рукой, но нащупал лишь отросшую за ночь щетину.

Алина со страхом наблюдала за его действиями. Может, они оба напились в ресторане какой-нибудь дряни и теперь у них глюки?

— Кто тут был? Твоя сообщница? — допытывался Бушинский.

— Не знаю…

Он полез в карман и проверил портмоне. Деньги при нём, кредитка — в боковом отделении, перстень и обручальное кольцо — на пальцах. Его пыл угас, а испуганное лицо Алины вызвало жалость. Самсон Карлович устыдился своей несдержанности. Чего он набросился на бедную девушку?

— Прости… Вероятно, я напился до чертиков. Ничегошеньки не помню!.. Где мы?

— В отеле…

— Как я сюда попал?

— Вчера вы… были пьяны… и не смогли сесть за руль… Пришлось брать такси… Вы велели ехать в гостиницу… Таксист предложил…