Убийство в погребе

 — Вы послали Пьюрфоя переодеваться? — с удивлением переспросила Эми. — Мистер Раис...

 — Да? — агрессивно отозвался тот.

 — В жизни не слышала такой дерзости, — в новом приступе возмущения сказала Эми.

 — Дерзости! — Мистер Раис побагровел. — Ну, знаете... Я пришел сюда пожаловаться вашему отцу на вашу дерзость. Я занимаюсь всеми школьными играми, так? И как вы посмели приказать ребенку не играть в крикет, не посоветовавшись со мной?

 — Как я посмела? — Эми поперхнулась. — Это в моей собственной школе...

 — В школе вашего отца, — громко поправил ее мистер Раис. — Боже, можно подумать, что это вы здесь всем владеете.

 — Папа! — взвизгнула Эми.

 — Так я скажу вам прямо: всех уже от этого тошнит, — закричал мистер Раис, — и самое время хоть кому-то сказать вам об этом!

 — Папа!

Открылась дверь, и вошла Филлис Гаррисон. Она с удивлением перевела взгляд с одного раскрасневшегося лица на другое, потом на мужа, совершенно ошарашенного и неуклюже схватившегося за край письменного стола.

 — Что такое здесь происходит? — поинтересовалась миссис Гаррисон. — Соревнование в колкостях или что?

 — О, ничего, — пробормотал мистер Раис.

 — Дорогая моя, — проблеял мистер Гаррисон, — может, тебе лучше...

 — Вы поссорились? — не отступала миссис Гаррисон, еще более заинтересованная, и, не обращая внимания на слабую попытку мужа выпроводить ее из комнаты, элегантно устроила свою стройную фигуру в белом на подлокотнике кресла. Она одобрительно взглянула на спорщиков. — Продолжайте. Не обращайте на меня внимания. Кто прав?

Мистер Раис почувствовал, что у него появился шанс. Умерив свой пыл, он обратился к своей ученице по теннису тоном, приличествовавшим младшему учителю в разговоре с женой директора его школы.

 — На самом деле наш спор касается и вас, миссис Гаррисон, если позволите...

 — Меня? — удивилась Филлис. — Боже правый! Вы и Эми ссорились из-за меня?

 — Конечно нет. Я имел в виду то, что предметом нашей... э-э... дискуссии было здоровье наших воспитанников, за которое вы отвечаете.

 — Разве? — недоумевая спросила Филлис и взглянула на свою кипящую гневом падчерицу. Она и не подозревала, что в ответе за здоровье детей.

 — Ну конечно, — ответил мистер Раис с легким удивлением. — Мисс Гаррисон решила прямо сейчас от вашего имени отдать приказание, которое я лично считаю ошибочным. Вот об этом мы и говорили. Позвольте вам все объяснить.

 — Но это же совсем не сложно, — беззаботно сказала миссис Гаррисон, выслушав его. — Так мальчик простужен или нет? Один чих, как известно, еще ни о чем не говорит.

 — Не простужен, — ответил мистер Раис.

 — Простужен, — огрызнулась Эми с ледяной яростью, ощущая свою беспомощность в таком повороте спора. Доверительная улыбка молодой мачехи, посланная мистеру Раису, только усилила ее гнев.

 — А что ты думаешь, дорогой, по этому поводу? — промурлыкала миссис Гаррисон, забавляясь и не скрывая этого от Эми. Редко доводилось ей позабавиться за счет Эми. Всего шесть лет разницы не позволяли ей проявлять к властной дочке мужа материнскую строгость, но этой разницы хватало, чтобы не сорваться на девчоночьи колкости, нередко так и просившиеся на язык. К тому же у Эми была несносная привычка заставлять мачеху чувствовать себя на шесть лет моложе, а не старше падчерицы.

Таким образом, мистера Гаррисона грубо вернули к его прямым обязанностям, и он был поставлен перед дилеммой. В глубине души он почти так же боялся младшего учителя, как и своей дочери.

 — Это действительно так уж важно, чтобы Пьюрфой принял участие в этом матче, Раис?

 — Так же важно, как и участие Дженкинсона, — твердо заявил мистер Раис. — Без них игры просто не будет.

 — Я не могу поверить, что это важнее здоровья ребенка, — ледяным тоном парировала Эми. — Мы слишком много внимания стали уделять спортивным играм. Можно подумать, что школа только на них и держится. Мистер Паркер прав. Нельзя воспитывать в школе профессиональное отношение к спорту.

 — Может, вы хотите, чтобы он снова стал руководить спортивной жизнью школы, — фыркнул мистер Раис, — чтобы мы снова проигрывали всем подряд?

 — Я полагаю, лучше проигрывать в спорте, чем в обучении. Смешно приравнивать игры к учебе. Если Дженкинсон так плохо сделал перевод, его, вне сомнения, нужно оставить для работы над ошибками. Мистер Паркер абсолютно прав. Папа, ты должен согласиться со мной.

 — Ну-у, — замялся мистер Гаррисон и стал теребить бородку.

 — Это сложный вопрос, — очень серьезно произнесла Филлис и покачала головой. Но блеснувший в ее глазах огонек заметили оба спорящих.

 — В любом случае, — смелее заговорил мистер Раис, — я считаю, что мисс Гаррисон не вправе ничего решать но этому поводу. В отношении Пьюрфоя вопрос решает миссис Гаррисон, а Дженкинсона — вы, господин директор. Не выскажете ли вы своего решения, миссис Гаррисон?

 — Пожалуйста, мистер Раис. Если, как вы говорите, он не простужен, то нет никаких причин отстранять его от игры.

 — Благодарю вас, — с достоинством сказал мистер Райс. — А что по поводу Дженкинсона, господин директор?

 — Ну-у, — снова замялся мистер Гаррисон и потеребил бородку.