Убийство в поместье Леттеров

— Если это неправда, то ни ей, ни другим тревожиться нечего. Ради всех в доме нам нужно знать истину. То, чему мы с вами были свидетелями, думаю, приблизило нас к ней. Пожалуйста, поверьте мне на слово: не стоит так страшиться того, что мы видели. Познание нередко вызывает шок, но обман еще никому не приносил пользы. Поверьте мне, ясность в любом случае предпочтительнее, хотя иногда то, что нам открывается, бывает весьма… неожиданным, я бы так сказала. Ложитесь в постель и ничего не бойтесь. Мисс Мерсер теперь заснет, и вам следует сделать то же.

Джулия хотела ей возразить, но не стала. Что тут можно было сказать? Действительно, лучше всего отправиться к себе и дождаться утра. Утра и ареста Джимми? Дрожь пробежала по ее телу. Она немедленно повернулась, поднялась по лестнице и вошла в спальню, где крепко спала Элли.

Что же до мисс Силвер, то, оказавшись у себя, она сняла капот, аккуратно сложила и положила его на стул; потом поставила рядком в ногах постели ночные туфли. Все это она проделала автоматически, как будто мысли ее были где-то далеко. Перед тем как выключить свет, она достала старенький, затрепанный томик Библии, которую всегда читала перед сном, и открыла ее на тридцать седьмом псалме. Она внимательно прочитала его, особенно остановив свое внимание на его седьмом и пятнадцатом стихах:

Не печалься по поводу того, чьи дела процветают;

Не желай зла тому, кто закрывает глаза на обман и жестокость…

Их собственный меч поразит их в сердце, и поломаются их стрелы.

Глава 35

В половине восьмого Полли Пелл, постучав в дверь, вошла к мисс Силвер с подносом утреннего чая. Она направилась к окнам, раздвинула шторы. При ярком дневном свете сразу стала видна ее бледность и покрасневшие, припухшие веки.

Мисс Силвер, которая в этот момент думала о том, какая это приятная, хотя, конечно, и недопустимая в ее повседневной жизни роскошь — пить чай в постели, моментально заметила это. Она уже успела обменяться с Полли пожеланием доброго утра и теперь сказала:

— Подойдите-ка на минутку ко мне.

Полли захотелось тут же убежать, но недаром миссис Мэнипл занималась ее воспитанием целых два года. Она похлопала глазами, внутренне пожалела, что свет слишком ярок, и подошла ближе, теребя оборку передника.

— Ты плакала, Полли. В чем дело?

Полли мигнула раз, другой, и одинокая слеза вдруг поползла по ее щеке к подбородку.

— Вес это так страшно, мисс!

Мисс Силвер испытующе поглядела на нее и сказала:

— Убийство — это всегда страшно. Тем более честно мы должны относиться к тому, что называем своим долгом. Если каждый будет помнить об этом и о том, что его долг — сказать все, что он знает, то скорее обнаружится истина. Если же кто-нибудь будет что-то скрывать, то может пострадать невиновный.

Она говорила общеизвестные истины, но явный страх, промелькнувший в глазах Полли, сразу же заставил ее насторожиться. Она не могла ошибиться — слишком часто ей приходилось наблюдать это выражение. Девочка вся тряслась от страха. Такое выражение появляется, только если человек боится себя выдать. Если еще что-то и можно было прочесть по лицу Полли, так это ее страстное желание сбежать.

— Извините меня, мисс, но у меня дела, — произнесла она едва слышно и тут же вздрогнула и запнулась, потому что мисс Силвер взяла ее за руку.

— Присядь, детка, мне надо поговорить с тобой, — твердо сказала она. — Садись вот тут, у меня в ногах. Я тебя ненадолго задержу. И не дрожи, пожалуйста. Если ты не сделала ничего плохого, то тебе нечего бояться, ты это прекрасно знаешь.

За первой слезинкой хлынул целый поток.

— Это ведь неправда, что они собираются арестовать мистера Джимми? — прерывающимся от рыданий голосом проговорила Полли. — Они не посмеют это сделать! С мистером Джимми!

Мисс Силвер кашлянула.

— Не знаю, не знаю. Почему ты так перепугалась? Что-нибудь знаешь и боишься сказать? Это очень плохо и немудрено, что ты плачешь. А каково ты будешь себя чувствовать, если мистера Леттера действительно арестуют?

Полли перестала рыдать, зашмыгала носом и зашептала:

— Они тогда поместят мою фотографию в газетах…

— О чем ты говоришь, детка?

Полли зарыдала с новой силой.

— Глэдис сказала… Глэдис Марш, она сказала, что тогда поместят. Она-то хочет, чтобы ее снимали, а я — ни за что! Я скорее умру! Чтобы все на меня глазели… Чтобы мне надо было показываться в суде. Ой, мисс, я этого не вынесу! Не заставляйте меня, мисс!

Мисс Силвер успокаивающе похлопала ее по руке. Потом она достала чистый носовой платок из-под подушки и дала его Полли.

— Высморкайся, детка, утри глаза и перестань думать только о себе. Нам сейчас нужно подумать о мистере Леттере, о том, что ему грозит, и выяснить, знаешь ли ты что-нибудь, чем можно ему помочь.

Полли высморкалась, вытерла глаза, лицо и всхлипнула:

— О, мисс!

— Ну вот и умница. Теперь послушай. Что бы ты почувствовала, если бы мистера Джимми и вправду арестовали?'

— О, мисс!

— И только из-за того, что ты думаешь исключительно о себе, он очутился бы в тюрьме?

Полли только судорожно всхлипывала.

— Ты что, хочешь, чтобы его повесили?

Девушка снова принялась плакать.