Убийство в разгар зимы (сборник)

– Но как же с рубином, месье Пуаро? – воскликнул Эрик. – Вы что, хотите сказать, что позволите им исчезнуть вместе с ним?

Лицо маленького бельгийца изменилось, когда он увидел, что со всех сторон на него смотрят глаза, полные осуждения.

– Я верну его, – произнес Пуаро слабым голосом, но понял, что его реноме сильно поблекло в глазах молодежи.

– Что ж, надеюсь, – начал Джонни. – Позволить этим людям убежать с рубином…

Но Джейн уже снова все поняла.

– Вы опять нас разыгрываете! – воскликнула она. – Ну скажите же, что разыгрываете!

– Засуньте руку в мой левый карман, мадемуазель, – предложил ей маленький бельгиец.

Джейн радостно выполнила его просьбу. С триумфальным криком вынув руку из кармана, она подняла вверх крупный рубин во всем блеске его красоты.

– Вот видите, – пояснил Пуаро, – а у тех осталась копия, привезенная мной из Лондона.

– Какая же он все-таки умница! – в экстазе воскликнула Джин.

– Но вы еще кое-что не рассказали нам, – вмешался в разговор Джонни. – Откуда вы узнали о нашем заговоре? Вам Нэнси рассказала?

Сыщик покачал головой.

– Тогда откуда?

– Моя профессия – все знать, – с улыбкой сказал Пуаро, наблюдая за Эвелин Хейуорт и Роджером Эндикоттом, идущими по тропинке в их сторону.

– Нет, скажите, откуда? Ну пожалуйста, дорогой месье Пуаро, скажите!

Сыщик посмотрел на окружающие его взволнованные, любопытные лица.

– Вы действительно хотите, чтобы я поведал вам эту тайну?

– Да!

– Боюсь, что не смогу этого сделать.

– Это еще почему?

– Ma foi[66], вы будете сильно разочарованы.

– И все-таки скажите, откуда вы узнали?

– Понимаете, я сидел в библиотеке…

– И что?

– А вы на улице обсуждали свои планы – окно библиотеки в этот момент было открыто.

– И всё? – разочарованно произнес Эрик. – Как просто!

– Не правда ли? – Пуаро улыбнулся.

– Ну что ж, теперь нам все понятно, – с удовлетворением заключила Джин.

– Правда, – пробормотал сыщик себе под нос, возвращаясь в дом. – А вот мне, человеку, чья профессия – всё знать, еще не всё…

И, наверное, в сотый раз, он достал из кармана довольно грязный клочок бумаги:

«Не прикасайтесь к сливовому пудингу…»

Месье Пуаро озадаченно покачал головой. И как раз в этот момент обратил внимание на какой-то странный вздох, раздавшийся где-то внизу. Опустив глаза, он заметил крохотное существо в цветастом платье. В левой руке существо держало тряпку, а в правой – щетку.

– И кто же вы, mon enfant[67]? – спросил Пуаро.

– Меня зовут Энни Хикс, сэр. Я помощница горничной.

Неожиданно на Пуаро снизошло просветление. Он показал записку девушке.

– Это ваша работа, Энни?

– Я не хотела сделать ничего плохого, сэр.

Пуаро улыбнулся.

– Конечно, нет. Но, может быть, вы мне расскажете?..

– Это были те двое, сэр, – мистер Леверинг и его сестра. Никто из наших их не любит. Она ведь совсем не болела, и все это знали. Поэтому я сразу подумала, что здесь что-то не так. Признаюсь, сэр, я подслушивала под дверью. И услышала, как он яснее ясного сказал, что «с этим Пуаро надо кончать как можно быстрее». А потом, так, знаете ли, со значением: «Ты куда положила?» А она ответила, что в пудинг. Так я поняла, что они хотят отравить вас ядом, положенным в рождественский пудинг, а что делать, я не знала. А повариха меня и слушать не стала. Тогда я решила написать записку и положила ее в холле, там, где мистер Грейвз ее наверняка заметит и передаст вам.

Задохнувшись от волнения, Энни замолчала. Пуаро с серьезным видом рассматривал ее несколько минут.

– Вы употребляете слишком много бульварного чтива, Энни, – сказал он наконец. – Но у вас доброе сердце, и вы не так глупы. Я вернусь в Лондон и пришлю вам отличную книгу о le menage[68]. А еще «Житие святых» и труд об экономическом положении женщин.

Оставив Энни задыхающейся – теперь уже от счастья, – сыщик повернулся и пересек холл. Хотел было пройти в библиотеку, но через открытую дверь увидел в ней две головы – светлую и темную, совсем рядом друг с другом – и замер на месте.

Неожиданно кто-то сзади обнял его за шею.

– Постойте еще минутку под этой веточкой омелы! – услышал он голос Джейн.

– И я! Я тоже! – воскликнула Нэнси[69].

Это Пуаро понравилось – и даже очень понравилось!