Убийство в состоянии аффекта

Он подумал, что ювелира хватила бы кондрашка, узнай он, где хранились сокровища и как извлекались из тайника.

– Илья Ильич, а что вы можете сказать об этой диадеме?

– Что вас конкретно интересует?

– Например, где она сделана.

– Помилуйте, молодой человек! – Ювелир всплеснул руками, дивясь невежеству «важняка». – Это же Картье, это очевидно! Смотрите сами.

Он подвинул поближе лампу, всучил Турецкому линзу и со словами «ваше зрение получше моего» ткнул «важняка» носом в фирменное клеймо на обратной стороне диадемы.

– Это гарнитур, видите? Диадема, серьги и ожерелье, камни одной огранки, подобраны по цвету. Судя по огранке, камни покупались у Де Бирс, это бразильские изумруды, хотя могут выдаваться за африканские. Смотрите, как камни играют на свету. Видите, какое богатство оттенков, от лазурно-зеленого до почти белого? Разница между бразильскими и южноафриканскими изумрудами заметна только специалисту. Жемчуг японский, искусственно выращенный, но от этого ценность жемчужин не умаляется. Бриллиантовая осыпь… Такая вещь должна храниться в футляре!

– Спасибо, учту, – кивнул Турецкий.

– Вас также интересует стимость изделия? – растягивая слова, словно мурлыкающий от удовольствия кот, спросил ювелир, любуясь игрой камней.

– Разумеется.

– Цены на такие изделия колеблются. Это штучная работа. Ни в одном каталоге коллекций Картье я не видел украшения такой формы. Это работа одного мастера. Вот здесь, с внутренней стороны, видите? Присмотритесь.

Турецкий взял лупу, прижмурил левый глаз. Действительно, увидел на металле какую-то закорючку величиной с блоху.

– Что это?

– Это – личное клеймо мастера, который делал украшение, – с безграничным почтением в голосе произнес ювелир. – Это величайшая привилегия для ювелира – иметь право ставить личное клеймо на фирменном изделии дома Картье.

– И вы можете сказать, кто мастер?

– Нет, увы, молодой человек. Имени его я не знаю, но это клеймо мне известно. Я могу вам вычислить приблизительную стоимость камней, хоть это черновая цена.

– Ну приблизительно?

– Я не могу достать камни и взвесить, а определять количество карат на глазок – это, знаете ли, трюкачество. Но стоимость одного карата на мировом рынке колеблется в пределах 180 фунтов стерлингов. Я говорю о необработанных камнях! Стоимость же каждого ограненного камня – индивидуальна. Понимаете, молодой человек, разницу между этим украшением и, скажем, вот этим?

Ювелир взял двумя пальцами кольцо со стола и показал Турецкому.

– Кольцо, конечно, стоит дешевле. Камни в нем мельче. Дизайн более современный, – подумав, перечислил опознавательные признаки Турецкий.

– Именно! Вы правы! – обрадовался ювелир. – Дизайн. Это новомодное словечко я никак не мог припомнить. Дизайн этого изделия совершенно иной.

– Это тоже Картье? – спросил Турецкий, рассматривая кольцо.

Оно было изготовлено из белого металла, отполированного до блеска, а мелкие бриллианты составляли буквы английского слова «лав» – «любовь», причем литера "о" в слове была сделана в виде сердечка, в которое вставлен мелко ограненный розовый камешек.

– Нет, уважаемый, это швейцарская фирма Шопард, офис в Женеве. Тоже известная фирма, но не Картье. Нет, не Картье! – повторил ювелир тоном, каким Нонна Мордюкова в старом фильме про председательшу колхоза говорит герою: «Хороший ты мужик, но не орел!»

– А цепочки, браслеты? – спросил Турецкий.

– Все изделия из крученого золота – это из коллекций французской фирмы «Шомет». Черный жемчуг – это от Микимото, японских ювелиров. Броши и подвески в виде насекомых со вставками из камней – это типичные Тиффани. А вот эти чудесные камни, обратите внимание, – черный бриллиант! На любителя. Из коллекции фирмы де Гризоджоно, авторская работа ювелира Фаваза Груози.

– Тоже выполнены на заказ?

– Нет, это коллекционная работа, я видел ее в каталоге Груози. Скорее всего, серьги приобретены на выставке-продаже в Москве в феврале прошлого года.

– В таком случае проследить, кто их покупал, не представляется возможным? – заметил Турецкий, обращаясь скорее к самому себе, чем к ювелиру.

Но старик оказался в курсе современных веяний.

– Да, – ответил он, – особенно если платили не кредитной карточкой, а наличными. Если вы надеетесь отыскать владельца этих изделий, советую вам обратиться в парижский офис фирмы Картье. Я вижу по клеймам, у них заказывались три изделия: изумрудный гарнитур с диадемой, бриллиантовый гарнитур – серьги с колье, и сапфировый гарнитур с браслетом. Почерк и клеймо одного мастера. Их готовили штучно, на заказ. Возможно даже, заказчик предоставил собственный рисунок изделия.

– Сам нарисовал? – с сомнением спросил Турецкий.

– Не обязательно сам. Он мог заказать рисунок у известного художника, а затем отдать ювелиру для воплощения идеи. Обязательно обратитесь в офис Картье, там все подобные заказы регистрируются.

– Значит, собираешься навестить Париж? – ехидно спросил Меркулов.

Турецкий насупился. Сухо доложил:

– Считаю это целесообразным.

– А хорошо небось сейчас на Елисейских Полях, – поддел Меркулов. – Ладно, ладно, шучу! У меня есть для тебя интересная информация.