Убийство в состоянии аффекта

…Константина в семье Разумовских знали давно. Они с Максимом учились на одном факультете с первого курса. Они сразу как-то сошлись и подружились на той почве, что даже среди очень благополучных и обеспеченных студентов МГИМО выделялись своим привилегированным положением. Отец Константина занимался нефтью и был владельцем энного количества скважин, так что в материальном положении мог дать фору даже нынешнему премьер-министру России. В доме Разумовских Костю приняли как родного. Супругу Павла Ильича всегда очень волновало, в каком обществе будет вращаться ее сын. Она была обеспокоена тем, что Максим может выбрать друзей, которые будут недостойны его статуса. «Дружить надо с равными», – часто повторяла она и любила приговаривать, что самые выгодные знакомства начинаются со студенческой скамьи, главное – правильно выбирать людей, они должны быть перспективными. (Это было любимое словечко мадам Разумовской.) В том, что отпрыск нефтяного магната «перспективный», сомневаться не приходилось. И Разумовские стали часто зазывать Костю в гости, приглашать на семейные торжества, брали отдыхать вместе с собой. Воспитанный и вежливый однокурсник сына сразу пленил сердце жены Павла Ильича, и она даже иногда втайне горевала, что у нее нет дочери, которую можно было бы так удачно выдать замуж и навсегда породниться с этим «очаровательным юношей». Дружба сыновей передалась и их родителям. Разумовские были рады общаться с «такими интеллигентными, обеспеченными и достойными людьми», а нефтяной магнат с женой не упустили возможности подняться в высшие слои современного сложно иерархированного общества. Так и длилась бы эта идиллия, если бы не произошел один досадный, по выражению Разумовской, инцидент. Виновником которого, по уверению Максима, оказался Костя. Константин же доказывал, что во всем, напротив, виноват Разумовский-младший. Родители тут же перестали общаться между собой и строжайше запретили сыновьям позорить честное имя семьи дружбой с «недостойными».

…"Да, много сил ушло на то, чтобы замять это дело, – вспомнил давнюю историю Павел Ильич, но тут же отмахнулся от неприятных воспоминаний: сейчас есть дела поважнее – надо навести порядок в этом бедламе и срочно поговорить с сыном".

С трудом превозмогая раздражение и отвращение от творившегося вокруг, Разумовский вошел в дом. Из его груди вырвался сдавленный стон: описать словами обстановку в доме было невозможно. Создавалось впечатление, что в здании произошел погром. Пол был усеян осколками дорогого хрусталя, на ворсистых коврах тут и там виднелись проплешины, будто кто-то разводил костры прямо в гостиной. Дорогая антикварная мебель была поломана, причем, вероятно, намеренно. Сколько сил вложил Павел Ильич в это жилище! Как заботливо подбирал обстановку, скупал дорогие картины, заказывал антиквариат из Европы. Дом был подарком Максиму к окончанию института. Отец связывал с этим событием большие надежды и ожидания. Думал, что сын наконец-то возьмется за ум и начнет нормальную жизнь. Но все оказалось напрасным: ни уговоры отца, ни дорогие подарки не смогли изменить Разумовского-младшего.

Павел Ильич осторожно ступал по осколкам битого стекла, внезапно его внимание привлек странный предмет на столе. Разумовский подошел ближе и оторопел.

– Как в плохом гангстерском фильме! – только и хватило у него сил воскликнуть.

На низеньком стеклянном столике, чудом уцелевшем в этом погроме, стояла небольшая деревянная шкатулка, наполненная до середины грязно-белым порошком. Что за порошок – Разумовский понял сразу. «Неужели Макс опять вернулся к этому? Я-то надеялся, что все кончено. Это конец». Павел Ильич присел в кресло и обхватил голову руками. События того кошмарного года вновь встали перед его глазами. Максим тогда только закончил институт. Казалось, он действительно втянулся в работу и новую жизнь. Целыми днями пропадал с бывшими однокурсниками, завел новых друзей. Родители не могли нарадоваться таким переменам. Обычно апатичный и замкнутый сын вдруг стал общительным и веселым. У него стали появляться девушки, но ни одна из них у Максима не задерживалась надолго. Жизнь понеслась, как карнавал: постоянные праздники, поездки за город с друзьями, ночные клубы, вечеринки. Павел Ильич снабжал наследника деньгами, не спрашивая, для чего они. «Мы в нищете жили, – любил повторять он, – так пусть наши дети живут по-человечески, если возможность есть».

Первой тревогу забила тетка, приехавшая погостить на недельку. Ей, врачу по образованию, достаточно было заглянуть в глаза племянника, чтобы категорично объявить на стихийно собранном семейном совете:

– Павлик, твой сын – наркоман.

– Света! О чем ты говоришь? Максим – способный юноша, общительный, душа компании. Он блестящий специалист!

– Охотно верю, но одно другому не мешает, – не сдавалась тетка.

– Света, мне кажется, ты ошибаешься, – робко вступила в разговор Разумовская. – Максим благоразумный мальчик, он никогда бы не пошел на такое.