Убийство в стиле

Это проблема, которая тяготеет над многими «Ищи убийцу!», — продолжала она, не обращая внимания на тоскливую надежду своих слушателей, что хотя бы раз она соблаговолит придерживаться темы, — даже, признаюсь, над горсткой из моих. В реальной жизни семя буквально каждого серьезного преступления, и не только убийства, бывает посеяно задолго до его совершения. Однако одно из нерушимых правил «Ищи убийцу!», главнейшая статья контракта между писателем и читателем, требует, чтобы убийство было совершено — или хотя бы состоялась его попытка — в пределах первых двадцати — тридцати страниц книги. Отложить его до середины было бы серьезным испытанием терпения читателя. Правду сказать, случись такое в каком-нибудь моем «Ищи», мои читатели к сотой странице, вероятно, засомневались бы, что убийство вообще произойдет, оправдывая иллюстрацию на обложке.

Более того, — добавила она, — самой мне никогда и в голову не пришло бы сделать убийцей ближайшего друга и наперсника детектива, кого-то, с кем читатель может идентифицировать себя, как выражаетесь вы, критики. — Она обернулась к Филиппу Франсэ: — Ну как дать главную роль в фильме знаменитой звезде и убить ее в первых же кадрах? Так не положено, решительным образом не положено. Даже Фарджион не посмел бы принять такой вызов.

Но хватит обобщений. Вернемся к убийству Коры как таковому. Если мы предположим, как поначалу и предполагали, будто оно — начало нашей истории, то оно оборачивается абсолютно бессмысленным преступлением. Даже хотя пятеро присутствовавших на съемочной площадке — Рекс Хенуэй, Леолия Дрейк, Гарет Найт, разумеется, вы, Летиция, и вы тоже, мсье Франсэ — получили удобный случай начинить ее фужер ядом, ни у кого из них… ни у кого из вас не было того, что хотя бы отдаленно могло сойти за мотив.

Нет, мне скоро стало очевидно, и Юстесу тоже, — поспешила она добавить, — что Кора, если я могу так выразиться, вошла ненароком в разгар реального преступления, ну, как мы все входим в кинозал, когда фильм давно начался.

Собственно говоря, Юстесу первому пришла в голову идея, что между смертью Коры и смертью Фарджиона может существовать некая связь. Он даже пошел дальше, предположив, что Кора была ошибочной жертвой. Иными словами, если предположить, что смерть Фарджиона не была следствием несчастного случая, как все изначально предполагали, то становится ясно, что каждый из тех же пяти подозреваемых, которых я назвала, имел куда более весомый мотив убить его, чем ее.

Хенуэй — потому, что он почти наверное получил бы шанс стать режиссером фильма. Леолия — потому, что она была любовницей Хенуэя, посулившего ей главную роль в любом фильме, какой ему доведется режиссировать. Найт — потому, что, как он сам нам сказал, Фарджион практически шантажировал его из-за его злополучной встречи (тут она не удержалась, чтобы не одарить Колверта злокозненным взглядом) с молодым привлекательным бобби. Вы, Летиция, — потому, что Фарджион пытался изнасиловать вас. А вы, Филипп? …кстати, можно мне называть вас Филиппом? учитывая все, что нам довелось пережить вместе?

— Но да, — ответил критик с галльской галантностью. — Я буду весьма почтен.

— Благодарю вас и продолжаю. Вы, Филипп, — потому, что Фарджион хладнокровно украл у вас сюжет «Если меня найдут мертвой».

Она смочила губы еще одним глотком шампанского.

— Просто, как дважды два четыре — во всяком случае, так казалось. Но только, как вскоре предстояло обнаружить бедному Юстесу, у каждого из этих подозреваемых было алиби на время предполагаемого убийства Фарджиона.

И тут вы наталкиваетесь на главный парадокс этого дела. Те же пятеро, у кого был удобный случай убить Кору, но не было мотива ее убивать, все имели мотив убить Фарджиона, но не имели удобного случая. Так что это никуда не привело.

И все же хитроумное прозрение Юстеса, каким заблудшим оно ни оказалось, послужило одной полезной цели.

— Ну, благодарю вас за это, Эви, — ловко ввернул старший инспектор.

— Оно натолкнуло меня на то, что в конечном счете оказалось верным направлением. Оно заставило меня осознать, что начало истории имело место, как я говорю, задолго до убийства Коры.

Пока мы вели свое расследование, имя, на которое мы постоянно натыкались, было Аластер Фарджион. Все словно бы так или иначе вращалось вокруг него. И что еще любопытнее, дело по сути начало обретать сходство с его фильмами — в особенности для Юстеса и меня. По воле судьбы в вечер, когда в Хеймаркете давали мой розыгрыш на тему «Ищи убийцу!», мне выпала тягостная обязанность сообщить Коре о его смерти — прекрасный пример «выкрутасного начала», излюбленного самим Фарджионом.