Убийство в третьей степени

   Игорь резко опрокинул содержимое чашки в рот, допив остатки чая, так же резко поставил ее на стол и встал. Отойдя к маленькому столику, сев на кресло рядом с ним, достал свой блокнот из кармана рубашки, начал быстро-быстро что-то писать. Затем резко вскинул голову и, повернувшись к сидящим за большим столом, проговорил:

– Извини, Галя, спасибо за завтрак, – и развел беспомощно руками.

– Да что ты, Игорь, такие дела…

   И, как будто, этот диалог послужил сигналом к дальнейшим действиям. Люся вдруг громко всхлипнула, прижала ладони к лицу и громко безутешно заплакала. Ее тело сотрясали рыдания, она что-то пыталась сказать, но сквозь рыдания ничего нельзя было понять. Галя и Алексей, одновременно вскочив, подбежали к ней с двух сторон и подняли под руки. Отведя Люсю на диванчик, посадили, и сами сели рядом. Оба молча смотрели друг на друга, как будто запрещая мешать девушке плакать. А может быть ей как раз и надо было выплакаться? Заплакал Егорка. Люся резко остановилась, кинулась к ребенку.

– Мальчик мой, успокойся, я никому тебя не отдам, Я с тобой, всегда буду с тобой. А убийцу найдут, обязательно найдут и накажут. Пойдем, я покормлю тебя, мой маленький. – И Люся унесла мальчика на диванчик и дала ему грудь. Она не стеснялась посторонних мужчин, не прикрыла грудь салфеткой. Это означало, что с этой минуты она считала этих мужчин своими близкими людьми, надежными защитниками и единственными, кто найдет убийцу ее любимого.

   Стас, как и обещал, приехал через два часа. Сначала он опросил Люсю. Люся рассказала ему все – начиная с посещения еще живой бабы Клавы и до того момента, когда увидела раздавленного мужа под машиной. Стас расспросил ее о родственниках. Люся сообщила ему, что у Игоря никого нет, кроме отца. Отец еще не старый, но очень больной. Живет в городе, в однокомнатной квартире. Когда-то у них с мамой Игоря была трехкомнатная квартира, но мама Игоря страдала бронхиальной астмой, и они поменяли квартиру на однокомнатную и вот эту дачку. Маме тут легче было справляться со своей болезнью. А когда мамы не стало отец запил. Жил тут один, не работал. Промышлял разовыми заработками – кто стакан нальет, кто на бутылку даст. И конечный результат – цирроз печени. Это удел многих алкоголиков. Но Игорь не осуждал отца, наоборот, пытался ему помочь по-доброму. Устраивал его в наркологический диспансер, уговаривал, доказывал, что ни к чему хорошему пьянство не приведет. Отец все понимал, но остановиться не мог. Он не хулиганил пьяным, не мешал жить сыну. Очень полюбил Люсю, все время просил у нее прощения за свои срывы. Какое-то время не пил, обещал, что больше пить не будет, но потом начиналось все сначала. Жить в однокомнатной квартире втроем, да еще и с маленьким ребенком, когда тот появился, было очень тяжело, поэтому молодые и выехали сюда на дачу, как только на улице стало тепло. Игорь ездил на работу в город, и дважды в день навещал отца. По его лицу Люся узнавала, как дела у отца. Если тот был трезв и чувствовал себя не плохо, Игорь был весел, разговорчив. Но если муж замыкался в себе, был рассеян, Люся знала – у отца дела плохи. Или пьет или опять случился приступ. В такие минуты она не досаждала мужу разговорами, не лезла с вопросами и не обижалась на него за его молчание. Она его понимала. Родных у Люси здесь не было. Ее родные были далеко – в Приморском крае. Они познакомились с Игорем в Хабаровске, где она училась, а Игорь служил. Игорь пошел служить не со своим годом. В Армию он попал после окончания института. После службы он привез Люсю сюда, хотя она не успела закончить институт. Перевелась на заочное отделение и, уже живя здесь, получила диплом. Работала Люся администратором в гостинице, сейчас находилась в декретном отпуске. Они с Игорем мечтали подработать денег и поменять свою однокомнатную на двухкомнатную, чтобы всем было не так тесно. В то, что отец смертельно болен, Игорь никак не хотел верить. Он считал, если отец бросит пить, болезнь можно победить. Он постоянно покупал отцу дорогие лекарства, клал его в стационар, оплачивал его лечение, но…

– Что же теперь будет с папой? – Опомнившись и только сейчас, вспомнив о больном свекре, вскинулась Люся. – Я должна поехать домой, я не могу оставить его одного. А что с ним будет, когда он узнает…? О, Господи! – И Люся заплакала, тихо, безысходно.

   Галя смотрела на эту молодую убитую горем женщину и сердце ее сжималось от боли. Хотелось успокоить, помочь. Но чем? Словами?

– Может быть, ее действительно отвезти домой? – Галя вопросительно смотрела на Стаса. – Ведь она не сможет спокойно жить здесь. Там больной родной ей человек, да и похороны надо как-то организовать. Да, – решительно сказала Галя, – ей надо домой. А с похоронами я помогу. Так как, Игорь, что скажешь?

– Ты права, Люсе надо домой. Я не думаю, что этот урод сможет выследить ее. Стас, ты должен отвезти Люсю домой. У тебя какая машина? Своя или…