Убийство в заснеженных горах

За постом дорога круто поворачивала влево и начинался долгий подъем на склон горы Вим. Уже совсем рассвело, туман развеялся, и пик Лаан сверкал снежной шапкой в солнечных лучах. Скай с четверть свечки смотрел в окно, потом решительно задернул занавеску со своей стороны. Ник, который хоть и сидел с другой стороны, но смотрел в это же окошко, глянул на него вопросительно.

— Ну не люблю я здешние пейзажи, — развел руками Скай.

— А по-моему, очень красиво. Горы, снег…

— Для глаз, кстати, вредно на снег в горах смотреть. Зрение можно испортить.

Ник хотел было возразить, что сидеть в закрытой карете мрачно и вредно для душевного состояния, но промолчал. Сам же напросился, нечего теперь ворчать. Вместо этого он вытянул из кармана пару леденцов и протянул один Скаю.

— Держи леденец, он-то полезный?

Волшебник от сладкого не отказывался и в худшем настроении.

На втором посту смотритель вышел навстречу экипажу и вежливо поинтересовался именами проезжающих. Скай представился и получил запечатанный волшебством конверт.

— Ночью прибегал посыльный, вроде бы из Вимбержа. Предупредил, что вы тут поедете, описал экипаж, кучера, и велел вам передать.

Приложив Гильдейский знак к печати, волшебник открыл конверт и прочитал записку: «Поворот перед следующей станцией. Не пропустите. Смотритель Ганн тоже под подозрением».

В повозку заглянул Пит:

— Ваше мажество, лошадке бы отдохнуть немного. Может, и мы погреемся и перекусим?

Скаю так не терпелось поскорее покончить с делом, что даже аппетит почти пропал. Но он понимал, что нельзя загонять лошадь. Да и кучеру на козлах наверняка холодно, не то, что им с Ником в закрытом экипаже. Скай несколько раз предлагал Питу наложить на него Согревающие чары, но кучер упрямо кутался в шарф и велел беречь силы для более серьезного дела. Потому волшебник согласился на привал и, выходя из повозки, незаметно передал Питу записку.

Смотритель дороги Верн был рад возможности хоть с кем-то поболтать. Средних лет бородатый волшебник радушно угощал гостей копченым окороком и варил на маленькой железной печке отвар из горных трав с медом. Ник с любопытством принюхался и спросил что-то о времени сбора травы с труднопроизносимым названием. Смотритель ответил, и они с травником принялись увлеченно обсуждать тонкости заготовки трав для чая — когда от них больше пользы, а когда лучше вкус.

Скай не вслушивался. Какие такие травы, когда цель уже совсем рядом? И сможет ли уцелеть этот добродушный бородач, если они не смогут остановить Подземного Стража? Вдруг именно этой свечки, потраченной на травяной отвар и приятные разговоры, им не хватит?

Зашел с улицы обихаживавший лошадку Пит, протянул руки к печке и, дождавшись затишья в разговоре, невзначай поинтересовался:

— А что, господин смотритель Ганн все еще служит?

— Да куда бы этот старый зануда делся? — досадливо махнул рукой Верн. — Все там же, на следующей станции, сидит, возле поворота на Хангайские пещеры. Про него надо было у Тарна на первом посту спрашивать, они вроде дружат.

Видно было, что коллега с соседней станции симпатии Верна не заслужил, но объясняться Верн не стал. Разговор о травах был смотрителю куда милее сплетен.

— Так вот, как раз неподалеку от Малой Хангайской пещеры есть хорошая полянка с синецветной горяницей. И если собрать ее до того, как почки полностью раскроются…

Настаивать и задавать дополнительные вопросы Пит не стал, только посмотрел на Ская сочувственно. Скаю внезапно подумалось, что Питу наверняка не впервой вот так слушать пустые разговоры, когда вот-вот произойдет что-то важное, ужасное, непоправимое. Что-то, о чем хочется кричать, но нельзя даже намекнуть. И ничего, держится. Опыта у него, конечно, больше, но ведь они ровесники, а значит, Пит был гораздо моложе, когда начал работать над серьезными делами. Да и Ник тоже знает об угрозе, но развлекает смотрителя разговорами как ни в чем не бывало — а разве ему легко это дается? Волшебнику стало стыдно. Ишь, сидит тут с такой кислой мордой, что аж Фаул мог бы позавидовать. Товарищей в тоску вгоняет. Аппетита у него нет. А сила-то понадобится! Так что надо есть, что дают, и не привередничать, чтобы потом Питу не пришлось от запечатанной трещины уносить господина волшебника на плече, как мешок с репой.

Настроение не то чтобы улучшилось — просто с ним стало можно жить. Как со страхом высоты, когда сидишь на крыше, грызешь сухарик и непринужденно болтаешь с приятелем, невзирая на то что земля так далеко.

Наконец окорок был съеден, отвар выпит, лошадь накормлена. Поблагодарив смотрителя за гостеприимство, волшебник с товарищами отправился дальше.

Поворот на Хангайские пещеры пропустить они бы не смогли и без всякой записки: в неширокий распадок вели многочисленные следы. Повозка тут пройти не могла. Вот и колея от кареты, в которой приехал Фаул, уходила дальше по дороге, за поворот, откуда возвращались уже пешие следы двух человек. Еще в распадок вели отпечатки копыт двух лошадей, свернувшие туда прямиком с дороги. Это, видимо, были посланные за Фаулом сотрудники Тайной службы.