Убийство в «Зеленой мельнице»

— Что? — спросила Фрина, затаив дыхание.

— Он хотел, чтобы я пела в новом оркестре! Хотел, чтобы я бросила Бена и стала петь с группой какого-то его приятеля! Я сказала, что дала Тену честное слово, и останусь у них. Он засмеялся — так подленько хихикнул — и сказал, что у женщин нет чести.

— О, — протянула Фрина, не зная, смеяться ей или нет. — Так значит, он к вам не приставал?

— Как раз этого я и ожидала, дорогуша, — презрительно буркнула Нерина. — А потом поняла, что он один из этих чудиков — у нас на юге они тоже есть, — швырнула все цветы и побрякушки ему в физиономию и ушла. Я поклялась, что никогда в жизни не буду петь для него, вот почему Тену приходилось обходиться без меня, поскольку я больше никогда в жизни не желаю видеть этого Чарльза.

— Откуда вы родом?

— Из Джорджии, — сообщила Нерина. — Я приехала сюда с Билли, я вам уже говорила, что к морякам у меня слабость. А потом мне тут понравилось. Знаете, если бы не Фриман, я бы тут осталась навсегда.

— Он исчез, — сказала Фрина, пробуя кофе, который, казалось, был приготовлен из древних зерен, весь свой век боровшихся за выживание.

Нерина просияла.

— Исчез? Тогда я могу остаться! Меня в жизни так не оскорбляли! Просить меня нарушить клятву! Надо будет рассказать Бену.

— Он знает. В квартире, говорите? У Чарльза Фримана есть квартира? Где это?

Нерина дала адрес. По ее словам, он навсегда запечатлелся в ее памяти.

— Нерина, а вы рассказали Бену об этом э-э… оскорблении? Он об этом знает?

— Ну, он знает, что я встречалась с Чарльзом. Он ужасно ревнив и нередко закатывал мне сцены. Я говорила ему, что вольна любить кого хочу. Ему это не понравилось, — хихикнула Нерина; скандалы явно доставляли ей удовольствие.

— Да уж наверняка. А вы не слишком рисковали, так распаляя трубача?

— Он бы меня и пальцем не тронул, ему нужен мой голос, — самодовольно заявила Нерина. — Я пою блюзы лучше всех в этом городе. Он это знает. Но на беднягу Чарльза он взъелся основательно. А мне, знаете, Чарльза было даже жалко. Похоже, он совсем не знает девушек. И ведь впрямь не знает, — добавила она, обнажив прекрасные зубы в мстительной улыбке. — Совсем не знает. Ну, мисс Фишер, я помогла вам, чем могла. Думаете, вы сможете найти моего негодяя?

— Приложу все усилия, — пообещала Фрина.

Нерина ощупью вернулась на сцену и встряхнулась. Зал ахнул. Съехавшее набок красное платье скользнуло вниз и словно перчатка сползло с роскошного тела Нерины. Она обладала такой сексуальной притягательностью, что Бен наверняка был на взводе все то время, пока она находилась на публике.

Вернулся Тинтаджел с лимонадом.

— Ну что, поговорили?

— Да, такой истории мне слышать еще не приходилось. Я понимаю ваши затруднения. Не знаю, поверила бы я вам или нет, если бы вы рассказали ее раньше. Но после разговора с Нериной все обрело смысл. Пойдемте, Тен, я устала.

— Домой? — с надеждой спросил Тинтаджел.

Фрина улыбнулась, и это произвело желаемый эффект. Улыбка обещала безграничное чувственное удовольствие.

— Домой, — согласилась она.

Глава пятая

Танцуйте, танцуйте, юная леди,

И завтра станет вчера!

Ноэл Коуард «В это лето Господне»

Проснувшись, мисс Фишер обнаружила, что ее голова покоится на плече банджоиста. Он спал глубоким сном, нагой и спокойный, все еще крепко обнимая Фрину, — ей пришлось приложить усилие, чтобы выбраться из его объятий. У него и вправду были очень сильные руки. Фрина мечтательно улыбнулась, поднялась и раздвинула шторы. Утро, хотя вряд ли его можно назвать ранним.

Тинтаджел Стоун все еще спал, когда Фрину позвали к телефону. Накинув халат, она босиком спустилась по лестнице.

— Господин Батлер, если это снова госпожа Фриман, у меня случится истерика.

— Некий господин Бобби Салливан, мисс.

Фрина взяла трубку. Приятный мягкий тенор уточнил:

— Мисс Фишер?

— Да.

— Я слышал, вас попросили разыскать Чарльза.

— Вы не ошиблись.

— Мы можем об этом поговорить?

— Мы уже говорим.

— Могу я попросить вас приехать ко мне?

— Да, это можно устроить. Скажем, во второй половине дня.

— Отлично. В два.

Он назвал адрес в шикарной части Саут-Ярра. После обмена обычными любезностями разговор закончился, и Фрина повесила трубку. Странно, подумала она, поднимаясь наверх и с наслаждением ступая босыми ногами по ковру. Бобби Салливан — семья Салливанов из Корка. Она хмыкнула. Все равно что сказать «Смит из Бирмингема», никакой определенности. Бобби явно насмехался, играя на снобизме госпожи Фриман.

Однако в спальне все еще лежал Тинтаджел Стоун, и у него наверняка не было времени одеться.

Фрина снова проснулась в полдень, подкрепилась легким завтраком и отправила Дот в Государственный архив — найти свидетельства брака Нерины и Билли, а также просмотреть записи о смерти.

— Почему записи о смерти?