Убийство за четвёртой стеной

Сегодня выпала очередь следить за передвижениями Анатолия Филипповича Казакова, председателя областной думы. На фотографии Шестёрки он был долговязым, лопоухим юнцом, который в свои около двадцати щеголял в шортах на подтяжках. Нескладный и тощий на зависть всем скелетам он походил на мутировавшего жука-палочника. Именно поэтому напарницы так легко смогли определить его личность. Годы спустя он всё ещё был долговязым, лопоухим и нескладным. Разве что шорты больше не носил. Наверное.

На этом лёгкая часть заканчивалась. Как выяснилось, нельзя просто так подойти к чиновнику такого уровня и спросить: «Не убиваете ли вы часом своих старых университетских друзей?». Он, конечно, не президент страны и даже не премьер-министр, однако гонора вполне хватало, чтобы не пересекаться с плебсом. Вот и сегодня он тоже не вышел на улицу, а сразу сел в служебную машину на закрытой подземной парковке. Оксане оставалось только проводить взглядом тонированный седан, проходивший по декларации как «гамма-камера для томографии». Маленькая месть всем служителям Асклепия со стороны бывшего студента-медика, отчисленного за панический страх перед кровью.

Преследовать машину не имело особого смысла. Казаков не изменял своим привычкам. По чётным дням он заезжал к любовнице, а затем сразу ехал домой. По нечётным — к букмекеру, у которого, к слову, проводил гораздо больше времени.

Оксана ответила ещё на пару рабочих звонков и пошла к автобусной остановке. Она поравнялась с кафе, в котором сидела обруганная ею любительница гербариев. Девушка увлечённо рассказывала что-то спутнику, не замечая капли крема на щеке. Её кавалер никак не решался сказать ей об этом. Он посмотрел в окно и увидел Оксану. На мгновение сыщица захотела состроить ему страшную гримасу, но передумала. Она же не была «настолько мелочной». Героиня указала пальцем на болтушку и провела ладонью по щеке. Верх наглости для первого свидания, но она чувствовала, что всё будет хорошо. Она не ошиблась.

— Ну? — донёсся из гостиной голос Юльки, стоило ей услышать как открывается входная дверь. Не дожидаясь ответа, она резюмировала. — Ясно-понятно, так и знала.

Зайдя в комнату, Оксана бросила курник в развалившуюся на диване подругу. Выпечка уже остыла. Несмотря на это, Юлька с жадностью в неё вгрызлась, пережёвывая вместе с тестом ещё и пакет.

— Спрашивать про Игумнова?

— А фама тё довадатьфа не мовеф? — Юлька проглотила кусок курника, который лишь чуть-чуть уступал по размерам её голове. — Прости. Неа. Опять присел на уши. Базарил за то, как перестроит весь центр города. Про какую-то голливудскую актрисульку, которая за ним бегала. И ещё что-то. Есть на диктофоне, если хочешь послушать.

— Руки распускал?

— Не, тот урок он усвоил. Зато прикинь, не поверишь, тачилу намекал подогнать. Вот те крест, говорит: «Юленька, ваши прелестные ножки, наверное, так устают. Не задумывались ли вы о транспорте? У меня есть несколько автомобилей, которыми я редко пользуюсь».

Оксана рассмеялась во весь голос, глядя как Юлька неумело крестится.

— И? Где машина-то? — героиня ловко увернулась от скомканного бумажного пакета.

— Слышь. Не так меня матушка воспитала. Без большой и чистой — ни-ни. Но, боженькой клянусь, если он мне предложит дачу в Сочи, любовь может и появится. Так что давай разбираться с этим делом в темпе вальса. Не хочу я геронтофилкой становиться.

Когда с ужином было покончено, напарницы взяли по кружке кофе и встали напротив карты. Детективная стена, как про себя называла её героиня, обросла ворохом новых деталей. Фотографии и заметки разделились на шесть секций, посвящённых отдельным членам Шестёрки. На самом видном месте девушки прикрепили увеличенную фотографию всей группы.

— «Шестеро пришли, один уйдёт».

Именно с этой загадочной фразы, изначально написанной на латинском языке, обычно начинался ежевечерний мозговой штурм. К разочарованию Оксаны, в словах sex и unus отсутствовал какой-либо пикантный подтекст. Они оказались всего лишь числительными. По крайней мере такой вердикт выдал бесплатный онлайн-переводчик.

— Слушай, а это приложение говорит, что «Шесть пришли, один останется».

— Чё-т не особо смысл меняется, не? При любом раскладе один и из них отгорцует остальных. Не поняла? Останется только один! Не? Ну ты дерёвня. Короче, останется или свалит — неважно. Пятеро помрут.

— Но зачем? И почему именно сейчас?

— Люди убивают по трём причинам: бабло, секс и страх, — с видом доктора наук по криминологии заявила Юлька.

— Сама что ли придумала? — Оксана повернулась к подруге и прищурилась, пытаясь приметить мельчайшие изменения в мимике.

— Отож, — поджав губы закивала брюнетка. — Посуди сама. Люди убивают ради денег: грабители, наёмники, алиментщики. Факт. Люди убивают ради секса: насильники, ревнивцы, олени. Факт. Люди убивают из-за страха: самозащита, месть, ненависть. Факт.

— Погоди, а месть и ненависть тут при чём?

— «Ненависть — это месть труса за испытанный им страх», — Джордж Бернард Шоу.