Убийство за четвёртой стеной

— Подождите секунду, я попробую ещё раз. «Такие вот у нас пироги!». Хм, нет, не получается. Ну да ладно, потом ещё потренируюсь. А это у нас кто? Депутат Казаков. Такие уши ни с чем не спутаешь. Знаете, говорят, что форма человеческих ушей такая же уникальная, как отпечатки пальцев. То есть людей можно опознавать по ушам, вот умора, скажите. Его, кстати, убили недавно, но вы ведь и так это знаете, да?

— Да, разумеется. Я повт…

— Соболезную, кстати, — Оксана не дала собеседнице закончить фразу, которая, откровенно говоря, уже начала приедаться.

— Соболезнуете? Почему?

— Вы ведь были так близки, разве нет? — героиня постучала ногтем по стеклу фоторамки.

— Вы ошибаетесь, мы только формально были знакомы.

— Да? Странно, а кольца носите одинаковые.

Оксана кивнула на руку, которой Сухина отмахивалась от знакомства с Казаковым. На самом опухшем из пальцев блестел золотой перстень, на котором бриллианты складывались в кривой крест, напоминающий букву «Г».

— Это популярная серия. Уверена у многих есть такие, — Сухина безрезультатно подёргала кольцо в попытках снять и в итоге не придумала ничего лучше, чем накрыть его рукой.

— Верно. Верно. У меня тоже такое есть.

Поставив фоторамку на место, сыщица вытянула вперёд правую руку и продемонстрировала собеседнице точную копию её перстня, только с буквой «У». Кровь отхлынула от лица Сухиной так быстро, что его можно было легко спутать со светофором. Женщина уставилась на кольцо, словно в нём хранился ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого, или как минимум упаковка эклеров.

«Это какой-то фэтшейминг, завязывай», — надулась Оксана, отчего её щёки заколыхались в воздухе. Почему высокие моральные принципы девушки пробудились именно сейчас, а не тогда, когда она смеялась на пузатым помощником следователя? Ещё один вопрос, на который никто не получит вменяемого ответа. — «Я-я смеялась над ним самим. То есть над его личностью, а не над его фигурой. Это разные вещи. И вообще заткнись».

— Хотите знать, где я его раздобыла? Это секрет. Хотя о чём это я? Какие могут быть между нами секреты?

Оставив в покое фотографии, сыщица ещё раз окинула взглядом кабинет, после чего не спеша подошла к столу Сухиной и села в кресло напротив. Она по-прежнему нарочито не смотрела на хозяйку офиса, бросая той лишь редкие ехидные взгляды. Оксана взяла с подставки стопку брошюр, которые издавали «Горожане Акдольска за Нравственность, Добропорядочность и Открытость».

— Я ничего не знаю. Честное слово, не знаю

— Не прибедняйтесь, Елена Владимировна, — Оксана выглянула из-за брошюры, на которой схематичные мальчик и девочка держались за руки на фоне бушующего огня. «Секс до брака — путь в клоаку», — гласила подпись. — Я уверена, вы знаете многое о многом. Можем даже сыграть в игру. Если я вдруг скажу что-то, чего вы не знаете, я сразу уйду.

— Уходите! Я полицию выз-ову!

Угроза Сухиной прозвучала бы значительно убедительнее, если бы её голос не дрогнул в конце предложения. Хотя и это вряд ли бы спасло её. Рука, которой она схватилась за телефон, так вспотела, что гаджет вылетел из неё, как из катапульты. Оксана проследила взглядом дугу, по которой смартфон отправился в окно, и медленно покачала головой, после чего вернулась к чтению. Теперь она держала в руках флаер, на котором антропоморфная бутылка с надписью C2H5OH замахивалась ножом на мужичка с сизым носом. «Алкоголя глоток сокращает жизни виток», — делилась мудростью будущая растопка для печи.

— Аккуратнее, Елена Владимировна, так недолго и шею свернуть, — сама не зная зачем, Оксана сделала паузу и посмотрела прямо в заплывшие жиром глаза. — Итак, приступим к нашему эксперименту. Я готова поспорить на сто тысяч миллионов, что Казаков — не единственный ваш знакомый, досрочно покинувший наш бренный, но по-своему очаровательный мир. Вы, например, знаете… Простите, знали Кирилла Мельникова. Кажется, именно его фирма выиграла у вас тендер на обустройство детских спортивных площадок. Ещё вы знали Аргунову Эльвиру. Она ведь подавала на вас в суд, да? Помните, когда вашему фонду пожертвовали те купеческие усадьбы в центре города, а вы их сразу снесли? Не делайте глупостей, Елена Владимировна, это чревато.

Дверь, в сторону которой медленно откатывалась Сухина, с грохотом захлопнулась. Женщина судорожно сглотнула и пыхтя вернулась на место. Оксана же продолжила внимательно изучать брошюру, предостерегающую читателей: «Жизнь для себя — жизнь зазря». Сухина подняла полные слёз глаза на свою мучительницу, но вместо её лица увидела картинку, на которой с одной стороны рыдала девушка, а с другой смеялись мужчина и женщина в окружении двенадцати или тринадцати детишек.

— Про то, что вы знакомы с Николаем Игумновым, наверное, даже заикаться не стоит. Довольно странно не знать собственного брата. Тем более что вы так тесно с ним сотрудничаете. Это ведь ему вы продали участки из-под усадеб, если не ошибаюсь. И, ткну пальцем в небо, подрядчиком по тем спортплощадкам тоже IDC должна была стать?

— Я… Мне нужен адвокат. Я не буду говорить без своего адвоката!