Убийца. Бесполезное расследование

Стоит хоть немного попрыгать с бабой в кровати — и начинаешь думать, что она твоя собственность… Иллюзия, самообман! Женщина принадлежит и подчиняется только самой себе, только своим капризам… И зачастую наиболее далека от вас именно в тот момент, когда вам уступает. Я был рад, что понял это. Так, по крайней мере, честнее. Теперь я знал, как себя вести и что говорить, а это всегда важно.

Мы подъезжали к Бриньолю, Возбуждение Бидона понемногу улеглось. Он, небось, говорил себе, что десять миллионов — вполне приличное утешение, и уже начинал размышлять, чем они с дочерью займутся дальше.

А я в это время думал о том, что деньги им оставлять жаль. Жаль и вообще неправильно. Эти люди обманули меня по полной программе, воспользовались мною, чтобы потом бессовестно бросить. При этой мысли вся моя гордость вставала на дыбы. К тому же Бидон был жалким неудачником, и я ронял свое достоинство, заключая сделку с таким ничтожеством, как он. Если я начну спускать флаг перед подобными поганками, мне останется только искать спокойную нудную работенку страхового агента.

В поселке Эрминия начала притормаживать.

— Нет, — сказал я. — Не здесь! Прежде чем вас высадить, я хочу подъехать как можно ближе к Эксан-Прованс. Вперед!

Эрминия резко затормозила и обернулась.

— Или здесь, или нигде, — заявила она.

Мы стояли у тротуара, по которому проплывала оживленно кудахтающая толпа. В этом месте как раз ремонтировали дорогу, и мы явно мешали движению. Стоявший недалеко полицейский поглядывал в нашу сторону, готовясь разобраться с нами, если мы через минуту не уедем.

Стерва отлично выбрала место для остановки…

— Так что, делим? — воскликнул Бидон, указывая на коробку.

— Слушай, дядя: если мы сейчас же не уедем, никаких денег, ты не получишь.

— Зато ты получишь. По морде, В комиссариате. Да еще как!

— Ладно, положим, ты меня сдашь, но тогда и твоя дочурка хорошенько отдохнет в тюряге. Не забывай, что она была со мной, когда я застрелил почтальоншу.

— Ладно, папа, давай проедем дальше, — вмешалась Эрминия. — Раз он так настаивает…

Я заметил, что при этом она легонько толкнула его коленом. Это еще что такое? Нужно было приготовиться ко всему. Эта паршивка одна стоила целого змеиного клубка. Она могла придумать массу гадостей — одна гаже другой…

Она молча поехала дальше. Когда мы поравнялись с постовым, он слегка погрозил нам пальцем — мол, ай-ай-ай, нехорошо… Знай он, с кем имеет дело, мигом схватился бы за пистолет!

Мы снова выбрались на открытое шоссе. Солнце пекло хуже, чем летом; гудрон сверкал, как алмазные россыпи.

Бидон выругался.

— Слушай, Канут, хватит с меня твоих фокусов… Не думай, что тебе удастся меня напарить. Так и быть: едем дальше, но при условии, что ты выбросишь пушку в окно, понятно?

Я посмотрел на спидометр: он снова показывал сто пятьдесят. У Эрминии это, похоже, уже вошло в привычку. Как это ни парадоксально, она чувствовала себя в безопасности только после того, как превышала допустимый предел скорости…

— Выбрасывай оружие, Капут… — приказала она.

— Иначе что? — спросил я.

Наступила пауза: мой вопрос привел ее в замешательство.

— Иначе мы врежемся в дерево!

— Что у тебя за тяга к коллективным самоубийствам! — усмехнулся я. — Сходи как-нибудь к психоаналитику.

Вдруг Бидон воскликнул:

— За нами гонятся!

Я обернулся и посмотрел в заднее стекло. Все дальнейшее произошло мгновенно. Я успел увидеть, как уходит вдаль пустая дорога, потом услышал негромкий свист и, когда поворачивался обратно, получил феноменальный удар по черепу.

Все вокруг подернулось красной пеленой, но сквозь эту пелену я увидел Бидона, стоящего на коленях на переднем сиденье с разводным ключом в руке. Он снова замахнулся ключом; я отклонился в сторону; удар пришелся по левому плечу, и всю грудь обожгла острая боль.

— Бей! Бей! — вопила рыжая стерва.

Машина выписывала резкие зигзаги: движения Бидона мешали Эрминии управлять.

Подлец поднял ключ в третий раз… Вот зачем эта гадина толкала его коленом в Бриньоле! Она, наверное, заметила в дверном кармане рукоятку ключа, и это навело ее на мысль устроить мне такую ловушку.

Красная пелена уже рассеялась. Башка у меня оказалась крепкой. К тому же ключ был слишком длинным и задел за крышу машины; это смягчило удар.

Я поднял пушку и выстрелил. Пуля ударила в лобовое стекло, и оно мгновенно сделалось матовым. Бидон выругался, тормоза отчаянно завизжали, машина заходила ходуном, и в следующую секунду в ней словно произошел ослепительный взрыв.

Мне показалось, что я присутствую на праздничном фейерверке… в качестве ракеты.

Удар, Оглушительный грохот… Затем — тишина. Мы все-таки врезались в дерево. Еще бы: Эрминия столько раз нам это обещала! Правда, произошло это случайно и глупо, когда никто этого уже не хотел.

Бидон уже не мог поделиться своими впечатлениями: он раскроил себе череп о стойку лобового стекла.