Протос сел на стол, возле своей молодой копии, глядя на самого себя с неким разочарованием.
— Тогда, я…. Начинал ненавидеть своего брата. — усмехнулся Протос. — Он ушёл… оставил меня одного, с отцом, который был вечно строг и заставлял учиться и набираться опыта. Так же, кроме Лондона, мне запрещали куда-либо выезжать и нарекли оставаться в замке. Я начинал сходить сума в четырёх стенах… не друзей… никого… пока не появился Он.
— Привет… Эндрю.
Парень, вмиг, перестал читать. Младший Ламберт вздрогнул, но тут же успокоился, застав слева от себя, человека в чёрной мантии, прячущий свою половину лица под капюшоном. Его улыбка, раздражала. Он казался безумцем.
— Дианир… напугал меня.
Бог ветра, присел рядом с Эндрю. Медленно повернув голову, Дианир увидел кровавый кулак.
— Это… про…
Не успел Эндрю убрать кулак в карман штанов, как Дианир поймал его руку, сжав его кисть.
— Ты злишься… это понятно. Брат оставил тебя. Ты ему оказался не нужным. — засмеялся Дианир. — Как и всем Ламбертам… ты никому не нужен. Тебя заперли в замке и не дают выйти, жить полноценной жизнью.
Эндрю, сжал зубы, на его лбу вспухли вены и он хотел вырвать руку из хватки Бога, да тот намного сильнее его.
— Да! Правильно! — приблизил безумною улыбку Дианир, к лицу Эндрю. — Твой гнев — это дар. — Дианир разжал кулак Эндрю, и кровь с ладони маленькой струйкой, упала на гладь стола. — То, что в твоей крови — это дар! Ты думаешь иначе чем другие… ты непредсказуем!!!
— Что ты несёшь⁈ — сглотнул Эндрю, онемев от страха.
— Всё просто… — Дианир отпустил кисть парня, а следом, взял в руки книжку, которую читал Эндрю. — Ты понимаешь, что мир меняется, а тебя держат в заперти. Поверь, я не первое тысячелетие живу. Я видел, что делают с такими как ты… вы просто умираете в этом замке от потери ума или от естественной смерти. Тим, боится только одного, почему и держит тебя в замке, а за Скотом идёт слежка каждую секунду….Зло в вашей крови, вовсе не зло.
— Что… о чём ты⁈ — дрогнул голос Эндрю.
Дианир, устремил свой взор в текст книжки. На его лице, появилась вновь безумная улыбка:
— Я не первый раз вижу, что ты читаешь о нём… Третий сын Адама и Евы Ламберт — «Разрушитель»… — Дианир положил книгу на стол. — Хочешь стать тем… кем так восхищаешься⁈
Эндрю не отвечал. Парень лишь глядел на безумца с негодованием.
— Ничего… — встал Дианир, положив ладонь на плечо Эндрю. — Скоро, ты сам ко мне придёшь за помощью… И мы сделаем из тебя того, кем ты восхищаешься, каждый день пялясь в книжку…
Дианир, исчез… он словно слился с воздухом. Наконец-то Эндрю мог перевести дух. Парень, видно, не понимал суть разговора.
Эндрю поднял книжку, вновь открыв нужную страницу, и тогда, я увидел оглавление и картинку: мужчина держит в руках небольшой алый меч, его лицо скрыто во тьме, а глаза горят ярко алым.
Глава XXI
Левиафан
— Франция… 1951
год.— Эм… спасибо за сводку.
После того, как я увидел Эндрю и Дианира, мир вновь изменился. Сейчас, в глаза бьёт яркие лучи солнца, проходя через широкие окна… где открывался неописуемый вид на город. Это была башня, Эйфелева башня. Здесь располагался небольшой ресторан, где официанты в белых рубашках приносили гостям деликатесы своей страны. Народу не так много. За одним столиком… Сидел Скот и Амедео.
— Ха-Ха-Ха!!! — я начал смеяться во всё горло, надрывая живот. — Почему тут не фотика!!! Такой кадр упускаю!
Бог смерти, улыбаясь как ребёнок, сидел в гавайской рубашке и белых шортах, на ногах тапочки. Как его впустили в таком виде, я не понимаю. Возможно всё дело в Скоте. Мой отец, одет в деловой чёрный классический костюм. На их стол поставили пару тарелок с макаронами в сливочном соусе, а так же жаренного лобстера.
— О-да! — оторвал клешню лобстера, Амедео. — Как же я обожаю людскую еду!
Скоту принесли чай. Он, с некой элегантностью, глотнул чёрной воды, сказав:
— Мне вот интересно… в мире Богов, еда на столько плоха?
— Она не плоха… — призадумался Амедео. — Просто по сравнению с вашей, наши повара идиоты.
Повисла вновь тишина. Амедео поглощал еду как ненормальный. Словно, у него сейчас её кто-то отберёт.
— Куда дальше пойдём? — поинтересовался Амедео.
На секунду, Скот дрогнул. Стоящий рядом со мной Протос, вдруг осёкся, сказав: