Убийца Богов 5: Последняя Надежда (СИ)

— Всё это было сделано, что бы Алестер заключил договор с моим отцом. Ничего большего… — он сжал кулаки до скрежета, — Пока последняя фаза Цикла не наступит, Алестера фактически не убить. Я пытался его победить, но знал, что убить его мне не получится. Сама судьба будет отрицать его смерть, — он разжал кулаки, успокоившись, — И да, я знаю, что Скот Ламберт мой настоящий отец, и я знаю, что меня выкрали. Если вы думаете, что меня обманывают… значит, вы ничего не понимаете.

— Поживём, увидим… — усмехнулась Ева, — Конец Цикла всё равно сведёт нас, и мы будем врагами. Это уж я точно могу понять.

Отчего–то Эрик грустно усмехнулся, и ответил:

— Верно, там и посмотрим, что будет.

Пока ребята вели диалог, Аран уставился на алое око на вершине башни Левиафана. Он не мог есть, и все думал, что это такое? Оно выглядит, как глаза Алестера. Как то зло, что рождается в глазах Царей. Видение Единого, не показываются.

«Может, мне прогуляться, да я что–то увижу?» — призадумался Аран.

Первородный, после избиения отряда «Бедствие», вновь вернулся в свою башню. Там он отдыхает и спит. Через несколько часов тренировки вновь продолжаться.

— Я прогуляюсь, — встал Аран с лавочки, так и не притронувшись к еде у костра, — Скоро приду.

— Эм, хорошо! — не переставала Ева поедать мясо, как в принципе и Ваня.

Братья встретились глазами, и Аран кивнул. Дрейк улыбнулся и пошел за братом.

* * *

Прогуливаясь по улицам города, братья то и дело обходили серых людей стоящих на коленях, что подняли руки в направление алого ока.

— Что ты ищешь? — спросил Дрейк.

— Подсказки… то, что поможет разобраться в том, что тут произошло.

Аран заглянул в один из циклопических домов. Внутри одна небольшая комната с каменой кроватью и столом. На стенах нарисованы странные символы, что увы, никому уже не прочесть.

— Город Абидора… там появилась первая Благодать. Следом пришло зло, — Аран вышел из дома, глянув на башню с алым оком, — И я думаю, что зародилось оно именно здесь. Я хочу разобраться, брат… пока у меня ещё есть время.

Дрейк тут же похмурел.

— Тогда, может спросить напрямую у Левиафана?

Братья устремили взоры на башню.

— Только не забывай про уважение. Он, видимо, и правда не терпит к себе похабного обращения.

— Неженка, — усмехнулся Аран.

— А ещё и Первородный.

Братья переглянулись, улыбнулись и решили более не задевать Левиафан, а то вдруг, у того ещё какой–нибудь сверх–слух есть. Лучше не экспериментировать.

Аран сделал шаг, и в его глазах появилась серая рябь. Вены на голове вспухли. Между рядами серых людей, ходил четырех метровый силуэт, говоря растерянным, жалостливым голосом:

«Я не хотел!… Прости меня, дети мои… я не могу идти против его воли, — силуэт упал на колени, схватившись за голову, — Хватит!!! Я так больше не могу!!! Прекрати нас мучить!!! Мы же твои дети!!! Я делал всё, всё, что ты просил!!!»

Сзади серого силуэта, возник кроваво красный силуэт с изогнутыми рогами. Он положил на его плечо руку, ответив:

«Тише, Левиафан… ты изначально знал, что ты, Элишь и Абидор, лишь мои игрушки. И признаюсь, сделал я вас отменными. Сила ваша колоссальна, и сравнима отчасти с моей. Поэтому–то я и запру вас на этой планете, где вы будете оберегать секрет по созданию Царей.»

Серый силуэт начал плакать, опустив голову:

«Убей меня… я больше так не могу. Хватит… ты ищешь того, кто станет твоим истинным сыном, и этот процесс бесконечный. И вместе с этой бесконечностью, ты мучаешь нас, своих первых детей.»

Алый силуэт опустил голову и прошептал на ухо Левиафана:

«Ты же прекрасно знаешь, что… вы не первые мои дети. Лишь инструмент, в попытки достичь своей цели.»

Арана словно ошпарило. Он схватился за голову, сжав виски. Боль пронзила каждый участок его плоти.

— Что такое⁈ — обеспокоился Дрейк, — Ты, что-то видел?..

«Как не первые дети⁈… Что за херня⁈» — не мог поверить в услышанное Аран. Тот Алый Сгусток, явно был Единым.

— Иди к остальным, — вытер пот с лица Аран.

Выпустив из ног огонь, Аран возвысился над городом, и устремился прямо к алому оку. В его глазах вновь завибрировало. Взор помутило, и он еле мог удержать себя в воздухе, выпуская огонь из ног.

— А–А–А!!!