Это была ночь только начавшегося лета. Они смотрели на это место, но сейчас здесь ничего не говорило о его прошлых обитателях.
Кроме, возможно — только возможно — ужасных гоблинских тел, едва видневшихся среди обломков.
...Нет.
Тут было зеркало.
В центре опустошённой святыни на месте алтаря находилась лишь груда булыжников. А на её верхушке располагалось огромное зеркало, отражавшее свет звёзд обратно небесам.
А затем раздался грохот.
— Фуах!
Раздался сладостный голос, и гора гальки слегка осыпалась.
Камень был отодвинут в сторону, и через созданный узкий туннель, сквозь грязь на свет выползла… эльфийка.
Это была Высшая Эльфийка Лучница, и лицо её было чумазым от грязи.
— О с-славные боги, Орк-Оркболг! О чём ты
Она корчилась словно кошка, упавшая в воду, её уши висели. Похоже, тонкий слой пыли был худшим для неё последствием. Жрица, выползшая сразу после неё, мягко вздохнула. Она покашляла несколько раз, выплёвывая попавшую в рот грязь.
— Это было неожиданно…
—
— Полагаю, я вроде как… уже привыкла к такому.
— Ох, да ради!..
Высшая Эльфийка Лучница протянула руку чтобы помочь Жрице встать, всё ещё злясь.
Глаза Ящера Жреца закатились от представшего перед ними вида, пока он сам выползал из под горы; после чего он грузно сел.
— О святые небесья… Как же нам повезло иметь зеркалие Врат под рукой в такой момент.
Пока он вздыхал, стоявший рядом с ним Воин Драконьего Клыка с завидным артистизмом покачал своей головой.
Алтарь всё ещё стоял. Вот почему они до сих пор были живы… Но была одна странность.
Грязь и пыль грудами валялись вокруг, но стоящий в центре алтарь был абсолютно чист.
Причина крылась в зеркале, которое Воин Драконьего Клыка теперь поддерживал самостоятельно. Поддерживаемое воином и Ящером Жрецом, оно транспортировало падающие обломки сквозь свои Врата. Не сделай оно этого, и авантюристы были бы мертвы как те гоблины, что валялись здесь под обломками.
— Оно поглотило все булыжникования. Жалостно, что оно такое тяжёлое, — сказал Ящер Жрец.
— Ну, большую часть работы выполнил ты, Чешуйчатый. — Следующим выбрался Дворф Шаман и гогоча плюхнулся рядом с Ящером Жрецом. — Полагаю, для щита оно чутка великовато, а!
Наконец-то он мог выпить безо всяких вмешательств. Он не теряя времени достал свой бурдюк с вином и сделал добротный глоток. Его щёки были бледны от того, что заклинания неслабо иссушили его дух, но поглощение нескольких духов алкоголя быстро вернуло ему здоровый румянец.
— Хотя, должен сказать, что мне чутка жалко тех, кто на
Лишь древние знали как пользоваться артефактом с возрастом им подстать. Нельзя было с уверенностью сказать, кто принёс сюда эту вещь, но это было явно неправильное обращение с Вратами.
Зеркало соединяло гнездо гоблинов с подземельем водного города... почему оно вело именно в эти руины?
— Может, так люди передвигались в тем времена. А, Брадорез?
— Не заинтересован.
Это был Убийца Гоблинов.
Выбравшийся последним из под горы булыжников, он не показывал ни единого признака усталости, говорил спокойно и бесстрастно. Он был покрыт пылью и брызгами крови, но его дёшево выглядящий шлем и чумазая кожаная броня выглядели как и всегда.
Жрица, наконец умудрившаяся встать на ноги с помощью своего посоха, поджала губы при виде него.
— Нам
— Будь мы там, я бы придумал что-нибудь ещё.
Ворча, она надула свои щёчки. Естественно, его это не тронуло.
Шлем Убийцы Гоблинов вертелся туда-сюда, осматривая территорию.
Он увидел раздражённый взгляд Жрицы, выглядящего радостным Ящера Жреца и Дворфа Шамана, лицо которого сияло всё более сочными оттенками красного с каждым глотком.
И, наконец, он подошёл к Высшей Эльфийке Лучнице, которая метала в него кинжалы — или, может, даже стрелы — своими прищуренными глазами.
— Эй, — сказал он.
— ...Что?
— Никакого огня, никакой воды, никакого яда, никаких взрывов.
Он звучал так, словно его самого впечатлили его же слова.
При свете луны лицо Высшей Эльфийки Лучницы озарила улыбка. Улыбка столь полупрозрачная и столь прекрасная, будто бы она была сделана из стекла.
— Окрболг?
— Что?
— Ты идиот. — И она пнула его так, что он плюхнулся назад прямо на булыжники.
Глава 11. Туда и Обратно
Для неё этот мир казался абсолютно белым, пустым пространством, до краёв залитым светом77.
Тёплый воздух, освежающий бриз, шелест листьев, трава, трущаяся о её оголённую кожу. Всё это.
Всё это оживляло, наполняло светом, не оставляя места хаосу. Она чинно шла по всему этому, чувствуя слабую лёгкость в своём сердце.
Да — на душе было легко. Это удивило её.
За прошедшие несколько дней она начала чувствовать непривычное тепло в своём сердце. Она не могла понять, что это было, но она примерно представляла, откуда оно взялось.
Всё началось, когда она провела ночь с израненным человеком — или же так ей казалось.