Убийца из прошлого

«Судя по конторским книгам, в разбитой витрине хранились самые грошовые заклады. Что сие значит? А то, решил Кобылин, что их украли, дабы запутать следствие.

– «Преступление и наказание»? – удивился судебный врач, заметив пухлый томик на конторке.

– Наверное, тоже заклад, – предположил Кобылин. – Книга-то старинная, девятнадцатого века.

– Очень это странно.

– Что именно?

– Разве не читали? Если отбросить философствования и сократить натуралистические описания, вполне себе криминальный роман: некий студент убивает старуху-процентщицу, дабы вернуть копеечный заклад.

– Процентщицу?

– Вот именно. Боюсь, книга тут неспроста. Наверное, покойник, – врач указала на прикрытого простыней Перепетуя, – о чем-то догадывался и оставил нам подсказку.

– Или убийца, – сам себе сказал Кобылин.

Он приказал кликнуть домовладельца. Когда тот явился, расспросил о лицах, чьи заклады были украдены из разбитой витрины, зачитав их имена по учетной книге. Все они домовладельцу были знакомы, каждого охарактеризовал положительно. Лишь один, студент Петр Кукелев, удостоился нелицеприятных слов:

– Погибший человек. Спился от несчастной любви. А какой был умница, на одни пятерки учился. Потому рука не подымается его выселить. Чего-то жду, на что-то надеюсь… Но позвольте, что Кукелев мог заложить? Пропил буквально все.

– Крестик нательный.

– Бог мой. Как же Коронат Сакердонович посмел в заклад его принять? Хотя понимаю, отлично его понимаю… Мы тут все свои, рано или поздно Перепетуя крестик Петеньке вернул бы. А вот если разозленный его отказом Кукелев пошел бы к другому процентщику, крестик сгинул бы.

– В какой квартире ваш Петенька живет?

– В каморке на чердаке.

Поднялись туда. За фанерной дверью услышали беспокойный пьяный храп. Как ни стучали, разбудить Кукелева не удалось, пришлось вышибать дверь.

В тесной каморке воняло немытым телом, перегаром и гнилым репчатым луком – единственно доступной пьянице едой. Рядом с грязным матрасом валялся окровавленный ломик, вокруг которого на полу были раскиданы исчезнувшие заклады. Невыкупленный у Перепетуи крестик украшал шею убийцы.

Шатающегося студента вывели под руку и посадили в тюремную карету, которую Кобылин вызвал срочным телеграфом.

Когда Кукелева увезли, стоявший на другой стороне широкого Дунайского проспекта человек в черном ватерпруфе зловеще усмехнулся и прошептал:

– Первый враг мертв. Но пусть за это пока посидит другой, порочный, потерявший человеческий облик алкоголик. А меня ждет враг номер два».

Под текстом, в скобках чернела угрожающая надпись: «Продолжение следует».