Убийца королевы

Королева. Её голос был еле слышен за толстой дверью. Я взялся за дверную ручку. Клянусь, я снова почувствовал пленителя — он словно стоял с другой стороны, его рука касалась той же медной ручки, что и моя; он выжидал, пока я открою дверь и снова ему поддамся. Закрывая глаза, я до сих пор видел служанку, с лицом, полным ужаса, когда я…

— Простите, ваше величество, — сказал я. — Мне нездоровится.

Я не знал, во дворце ли сейчас белый пленитель. Возможно, Ша-маат упомянула о нём, чтобы дать мне повод остаться в комнате, но страх в животе подавил любое отвращение к себе, какое могла чувствовать моя душа.

— Келлен, тебе нужно меня впустить.

Я не мог понять, почему королева просто не попросит одного из своих маршалов открыть дверь отмычкой или, проклятие, эффекта ради выбить её и посмотреть, насколько сильно заклинание Ша-маат. Потом понял: королева, должно быть, пришла одна.

Я посмотрел на Рейчиса. В его ответном взгляде было мало сочувствия.

— Нет, — наконец ответил я.

— Пожалуйста, Келлен. Ты не понимаешь. Ты мне нужен.

Её голос звучал так жалобно, что я начал поворачивать ручку. Но меня остановило воспоминание о последнем предупреждении Колфакса. «Представь, что они могут заставить тебя с ней сделать».

— Уходите, ваше величество. Я подал в отставку.

— Келлен, пожалуйста! Ты не понимаешь. Несколько моих охранников покинули свои посты, тут что-то не так…

Напряжённый шёпот донёсся до меня из-за двери:

— Ваше величество, я должен увести вас отсюда. Сюда идут!

Это был голос Арекса.

— Пожалуйста! — заплакала королева.

— Мы должны идти, — сказал Арекс.

— Келлен!

Голос прозвучал так, будто её тащили прочь. Я надеялся, что именно это и происходит. Арекс защитит её гораздо лучше, чем я. Кроме того, он уже доказал, что может победить меня в честном бою.

На мгновение воцарилась тишина. Потом в коридоре послышался стук тяжёлых сапог.

— Проклятие, — сказал Рейчис, навострив уши.

— Что происходит?

— Аристократы… Арекс сказал, большинство из них сегодня не явились ко двору. И пожары по всему городу, а маршалы сняты с постов. Келлен, это переворот.

Я потянулся к двери, но спохватился. Если я ввяжусь, есть шансы, что я погибну. Хуже того, могу к тому же убить королеву. Может, лучше будет остаться в стороне.

«Она с Арексом, — сказал я себе. — Он о ней позаботится. Если, конечно, не участвует в перевороте».

Рейчис рычал у двери. Не свистел, не оскорблял, не угрожал. Просто рычал. Как будто он не мог больше выносить мои заскоки и связь между нами начала рваться.

Более храбрый человек воспринял бы это как знак и открыл бы дверь, но я родился трусом, как некоторые люди рождаются с косолапостью или волчьей пастью. В жизни ты играешь теми картами, которые тебе выпали.

Потом я услышал вопль.

Звук не может быть настолько громким, просто не может. Каменные стены и дубовая дверь? Не говоря уже о том, что она, наверное, находилась по крайней мере в тридцати ярдах отсюда. И всё же королева как будто стояла рядом со мной. Страх, неприкрытый ужас в её голосе сочетались с ноткой отчаяния, нужды. В ком-то. В ком угодно. Во мне.

Это был просто вопль, вот и всё. Он длился всего секунду.

Но мне его хватило.

Хватило, и всё тут.

На одно короткое мгновение не осталось живущего во мне труса. Вокруг моего глаза не было Чёрной Тени. Не было никакого белого пленителя, готового заползти в мои руки, ноги и любую другую часть моего тела, чтобы использовать их по собственному усмотрению. Я даже не слышал Фериус Перфекс с её аргосской ерундой, уговаривающую меня посмотреть на вещи по-другому.

Был только этот вопль.

Я услышал ещё один рык и решил, что рычит Рейчис, но это не мог быть он, потому что мгновение спустя я услышал, как он сказал:

— Проклятие, давно пора.

Я повернулся к нему.

Его глаза стали тёмными. Его мех потерял цвет, сделавшись абсолютно чёрным. Ни полос, ни оттенков. В Рейчисе не было ничего милого, смешного или великодушного. Он был убийцей, ждущим, когда откроется дверь, чтобы ответить на вопль зубами и когтями.

Моя рука потянулась к двери, но кто-то внутри меня, или, может быть, Рейчис, проговорил: «Нет. Не так. По-нашему».

— Караф Эррас, — произнёс я.

Порошки взлетели в воздух, выплеснулось пламя. Взрыв сорвал тяжёлую дверь с петель.

В коридоре было пусто и тихо.

За исключением вопля, эхом отдававшегося в моей голове.

5 Тени

Для исправившегося изгоя всё всегда сводится к следующему: ты должен похоронить человека, которым некогда был. Как бы ты ни пытался держаться за свои мечты, за свои истины, за саму свою душу… Если и есть в этом деле какой-то универсальный закон, то лишь один: так или иначе, изгой в конце концов всегда умирает.

Глава 50 Дворцовый переворот