Убийца на экспорт. Охота за русской мафией

Будущее, однако, покажет, что они ошиблись… А пока они занимались Яковом Камским в Чикаго и мелкими «текущими» делами. С Камским удалось восстановить сотрудничество, да ему и деваться было некуда – ни от мафии, ни от ФБР. Итальянцы и Любарский постоянно звонили ему в Чикаго, вызывали в Нью-Йорк, в Итальянский клуб, и требовали отчета по заполнению сейфа «Ла Виста» драгоценностями. Но драгоценности поступали медленно и совсем не в том количестве, как им хотелось. Камский оправдывался тем, что после ограбления «Sorrento Jeweller’s» в Нью-Йорке и «Milano Jeweller’s» в Лонг-Айленде поставщики ювелирного товара потеряли доверие к русским и не хотят давать ему золото в кредит. К тому же эти фэбээровцы Билл Мошелло и Питер Гриненко все еще обзванивают ювелирные фабрики, ищут сведения о хозяевах «Sorrento Jeweller’s» и постоянно дергают на допросы то его, то Сэма Лисицкого, то Марата Оскольного.

И все это было правдой. Боясь, что мафия установит слежку за Камским, Питер и Билл решили «засветить» свои встречи с ним и для камуфляжа приглашали к себе на интервью то Марата Оскольного, то Сэма Лисицкого, а иногда даже устраивали им очные ставки. Толку от этого не было никакого, разве что Марат Оскольный и Сэм Лисицкий все больше уверялись в своей неуязвимости, и это отражалось на поведении Оливьерри и Контини. Камский говорил, что в Итальянском клубе Питер и Билл уже стали предметом насмешек. «Хорошо! Очень хорошо!» – отвечал Питер. Но записать на магнитофон разговоры о подготовке ограбления Камский наотрез отказывался. А Питер и Билл не настаивали: они видели, что при каждой встрече с Камским Любарский и Контини старательно обнимают его, похлопывая по всем карманам.

Таким образом, дело топталось на месте: у ФБР не было улик против итальянско-русской банды, а в Чикаго, в сейфе «Ла Виста», не было достаточно золота для задуманной бандитами операции. Впрочем, Питер и Билл рассчитывали, что, мешая Камскому заполнить этот сейф драгоценностями, они спровоцируют нетерпеливых гангстеров на какой-нибудь неосторожный ход.

И не ошиблись в своих расчетах. На этот раз – не ошиблись.

Во время очередной встречи с Камским Пиня Громов вручил ему 150 тысяч долларов – для восстановления доверия у поставщиков ювелирных изделий и закупки в кредит золота и бриллиантов не меньше чем на миллион долларов.

Получив эти деньги, Камский в панике вызвал Питера и Билла на квартиру своей матери. Он был белый, как скатерть на столе.

– Если мафия дает такие деньги, то это уже все! Они от меня уже не отстанут!

– Конечно, – сказал Питер. – Они хотят сорвать сразу два миллиона: один – в товаре, а второй – на страховке. Похоже, что наша операция приближается к концу.

В пятницу, 8 июня 1984 года, в Нью-Йорке был dogs day, собачий день – царила рекордная жара, больше 90 градусов по Фаренгейту. Но на брайтонском пляже океанский бриз освежал душу и тело, и сотни людей с утра заполнили побережье: загорали, купались в океане, играли в волейбол и строили со своими детьми песочные замки. Еще больше было народа на бордвоке – широком деревянном променаде вдоль пляжа. Здесь прогуливалась и сидела на скамейках пожилая публика и повсюду была слышна русская, еврейская и английская речь. Питер и Билл – в джинсах и легких рубашках – медленно шли по бордвоку, здороваясь со своими знакомыми. Теперь, после года работы в русской комьюнити, они знали тут многих, и еще больше людей знали их и имели их визитные карточки. Питер и Билл останавливались у многолюдных компаний, потом свернули к Брайтон-Бич-авеню и посетили страховых агентов Злотника и Пильчука в их офисе «Лаки Брайтон-Бич броукеридж», и вышибалу-грузина в ресторане «Волна», и швейцара ресторана «Садко», и магазины «Националь» и «Белая акация», где Питер, как всегда, купил пирожки с капустой. А также – новые бизнесы, открывшиеся совсем недавно: ресторан «Арбат», магазин восточных сладостей «Баку», рыбный магазин и еще одну новую русскую «Аптеку». Судя по этому буму и густому потоку покупателей, которые фланировали по Брайтон-Бич-авеню от одного магазина к другому, с сентября прошлого года русская колония в Нью-Йорке не только увеличилась, но и стала хорошо зарабатывать. А вместе с этим росла преступность. Всем, с кем Питер и Билл встречались, они показывали фотографии двух новых русских аферистов, которые в центре Манхэттена за фальшивый бриллиант выменяли у одной богатой иранки два текинских ковра стоимостью в 170 тысяч долларов. И интересовались подробностями ограбления радиомагазина на Кони-Айленд-авеню. И дракой в ресторане «Одесса». И еще десятком крупных и мелких преступлений, сведения о которых почти каждый день поступали в ФБР не только из 60-го полицейского участка на Брайтоне, но и из других русских колоний в Лос-Анджелесе, Бостоне, Сан-Франциско и Филадельфии.