Убийца носит рыжие волосы

Для молодежи, отучившейся в институтах краевого центра, возвращение домой впровинциальный Медногорск, не означало крушение несбывшихся надежд, падение сверху вниз, не являлось крахом, скорее это напоминало возвращение к истокам, к началу пути наверх, недаром же говорят, что дома и стены помогают. Медногорск был невелик и вытянут в длину – десять коротких улиц пересекали пять длинных. Обойти весь городок можно было часа за два. Сверху, с высоты птичьего полета,он напоминал площадку с аккуратно расчерченными квадратами, которую со всех четырех сторон вплотную обступал густой лес. И все же несмотря на географическую неприметность в виде маленькой точки на карте огромной страны, Медногорск выделялся среди подобных обычных, российских городков. Внешне он являл собой самую настоящую российскую провинцию – разбитые дороги, повсюду вечно неис-требимый русский мусор, грязные полупьяные бомжи со сворами бродячих собак, копающихся в мусорных баках, непобедимый алкоголизм.

Население городка составляло не более тридцати тысяч человек. Все жители зналидруг друга в лицо, и даже если кто-то с кем-то был не знаком, то все равно где-то пересекался, где-то встречался, может в больнице, а может быть в центральном универмаге.

Вся особенность Медногорска, и это также являлось основой его существования, заключалась в том, что в десяти километрах от него располагался Медногорский нефтеперерабатывающий завод – МНПЗ. Саму нефть добывали по российским меркам недалеко, в пятидесяти километрах от самого завода. Сырье для перера-ботки привозили в цистернах, по железной дороге. Вся жизнь городка вращалась вокруг этого промышленного предприятия. Треть населения трудилась на произ-водстве высокодоходного топлива. Городской бюджет в основном формировался из налоговых поступлений от МНПЗ, все детские учреждения сады, школы, и пред- ставить не могли, чтобы они делали, если бы завод не спонсировал их деятель-ность. Всем известно, как дорого стоит провести, например школьную олимпиаду или общегородские соревнования, или построить бассейн в детском саду. Все жители города ощущали поддержку и влияние этого предприятия. Средняя зарплата по городу значительно превышала этот показатель в других российских регионах. Кроме МНПЗ в Медногорске существовали ( именно существовали) и другие предприятия, рубероидный завод, небольшое машиносторительное предприятие по производству котлов, влачившее жалкое существование в силу ошибок в менедж- менте и тотальном воровстве руководителей завода, и другие, например жилклммун-контора, учебные заведения и больницы.

Именно на МНПЗ и рассчитывала устроиться практично-деловая Наталья Тень-ковская. Платили там хорошо и про задержки по зарплате там узнавали только по телевизору. Работать на МНПЗ считалось престижно. Сказать кому – то в продукто- вом магазине, поликлинике или на рынке, что ты работаешь на МНПЗ ( раз ты сумел проникнуть в ряды этой организации, значит у тебя такие связи, либо ты обладаешь какими-то уникальными знаниями, либо остро нужной для завода в настоящий момент профессией) и ты мгновенно вырастаешь в глазах собеседника, оценка тебя окружающими, твой рейтинг моментально подскакивает до небес.

Когда-то на заводе трудилась и старшая Теньковская, мама Наташи. Отработав положенный вредный стаж, достаточный для льготного выхода на пенсию в 45 лет, она перешла в среднюю школу, вначале техничкой, мыла полы в классах и коридо- рах, а потом когда освободилось место, гардеробщицей. Пенсию старшая Теньков- ская получала неплохую, плюс школьная зарплата и им с дочерью вполне могло бы хватить на скромную жизнь без деликатесов.

Почти сразу по приезду в родной город, Наталья Теньковская, не теряя ни часа, ни дня, она еще успеет выспаться и наотдыхаться, бросилась на завод и начала энергично, упорно, настойчиво посещать отдел кадров, бомбордировать звонками руководителей подразделений – начальников цехов, производств, лабораторий. Но молодая женщина, да еще с сугубо мужской профессией инженера – энергетика, только что закончившая институт, по мнению заводских старожилов ничего пока из себя не представляющая, « их же там в институтах сейчас ничему не учат», никого как специалист не интересовала, а ее назойливость, в особенности когда она перед ними разворачивала свою синию корочку с вкладышем, где добрую половину сос- тавляли пятерки, да еще тыкала ею в нос, поближе к глазам, вызывала лишь легкую ироническую насмешку у них на губах. Мужчина – специалист в этот момент оцени-вающе оглядывал ее с ног до головы, а если на ее звонок на проходную выходила женщина, то она больше с завистью, чем с презрением, отворачивалась – как могла эта «ничейная сыкушка» отнять ее драгоценное время.