Убийца по прозвищу Англичанин

Так оно и было. Он пользовался этим оружием, когда работал в парашютно-десантных частях спецназа, но он не собирался сообщать об этом Россетти. Он завернул оба оружия в прежнюю материю и тщательно уложил их в свой чемоданчик вместе с дополнительными обоймами и коробками с пулями.

– Вам еще что-нибудь потребуется?

Убийца отрицательно покачал головой, и Россетти взял маленький блокнотик и карандаш и начал подсчитывать: оружие, билет на концерт, личные услуги. Подведя итог в лирах, он передал через стол бумагу убийце. Убийца взглянул на счет, потом на Россетти:

– Не возражаете, если я рассчитаюсь в долларах?

Россетти улыбнулся и перевел сумму в доллары по курсу, существовавшему на тот день. Англичанин отсчитал нужное число пятидесятидолларовых банкнот и добавил пятьсот долларов в качестве благодарности. Синьор Россетти передернул плечами, как бы говоря, что благодарность не обязательна, но убийца настаивал, и Россетти благоразумно положил деньги в карман.

Россетти и Англичанин вместе спустились вниз, вышли из дома, и Россетти запер дверь. Их встретил проливной дождь – стены дождя с грохотом обрушивались в проулке, и бурные горные потоки воды стекали в канализацию. Итальянец надел резиновые сапоги до колен; Англичанин же вынужден был прыгать через лужи в своих замшевых туфлях. Это забавляло венецианского ювелира.

– Вы впервые в Венеции?

– Да, боюсь, впервые.

– Вот уже неделя, как у нас каждый день такое, а туристы все равно едут. Они нужны нам – Господу известно, что мне без них нечего делать, – но иногда даже я устаю от них.

У остановки они обменялись рукопожатием.

– Должен сказать, я считаю это самым малоприятным делом, но, наверное, приходится делать то, за что тебе платят. Скрипачка… – Он поднял руки в чисто итальянском жесте. – Скрипачку можно найти другую. А вот росписи Тинторетто… они невосполнимы. Прошу вас, я никогда не прощу себе, если сыграю какую-то роль в их уничтожении.

– Заверяю вас, синьор Россетти, что приложу все усилия, чтобы не повредить их.

Итальянец улыбнулся:

– Я верю, что вы так и сделаете. А кроме того, можете представить себе, какое проклятие падет на того, кто продырявит пулей Спасителя или Деву Марию?

Маленький ювелир перекрестился, затем повернулся и исчез в проулке.

37 Венеция

В тот день команда Габриеля собралась в гостиной номера Анны Рольфе. Все они приехали в Венецию разными путями, с паспортами разных стран и разными прикрытиями. Согласно правилам Конторы это были пары. Операция была задумана и запущена так поспешно, что ей не успели дать название. Номер Анны в отеле назывался люкс «Джорджоне», и с того момента венецианская полевая команда приняла это название.

Были там Шимон и Илана. Они выступали как пара новобрачных французов и прибыли в Венецию с Лазурного Берега. Они были черноглазые, с оливковой кожей, оба – одного роста и почти одинаковой внешности. Они вместе обучались в академии, и отношения между ними стали натянутыми, когда Илана переплюнула Шимона в тире и сломала ему ключицу на пенорезиновых матах в гимнастическом зале.

Были там Ицхак и Моше. Следуя реальностям отношений в современном мире, они выступали в качестве пары геев из района Ноттинг-Хилл, хотя оба были совсем другими. Ицхак был даже агрессивным мужчиной.

Была там Дебора из оттавской резидентуры. Она участвовала с Габриелем в операции по Тарику, и то, как она работала, произвело на него такое впечатление, что он настоял на включении ее в венецианскую команду. Шамрон сначала был против, но поскольку Габриель не отступал, он посадил ее на ближайший самолет из Оттавы и сочинил для ее шефа непререкаемую ложь.

Рядом с ней на диване сидел, перекинув ногу через подлокотник, Джонатан. Он сидел мрачный, со скучающим видом человека, ожидающего в приемной врача прохождения осмотра, в котором он вовсе не нуждается. Он был молодым вариантом Габриеля, – пожалуй, Габриеля до Вены. «Он серьезно относится к убийству, – сказал Шамрон. – Но это не бандит. У него, как и у тебя, есть совесть. Когда все окончено и все остались живы, он найдет тихий туалет, где можно спокойно выбросить из себя все». Габриель, как и подозревал Шамрон, счел эту черту в характере Джонатана обнадеживающей.

Встреча продолжалась час с четвертью, хотя Габриель не мог бы сказать, почему он это отметил. Он решил провести в тот день пробежку в Кастелло, расположенном к востоку от базилики Сан-Марко и Дворца дожей. Он жил в Кастелло во время обучения и хорошо знал его путаные улицы. Взяв в качестве указки гостиничный карандаш, он наметил маршрут и набросал рисунок передвижения.