Убийца полицейского [Подозревается в убийстве]

Мартин Бек думал о ключе в сумке Сигбрит Морд, том самом ключе, который не подходил к замкам в ее доме. Херрготт уже выяснил, что на работе ей не нужны были ключи. Откуда же этот ключ? От квартиры Кая или от какого-нибудь уютного гнездышка?

Вопросов много, догадок тьма, а располагал он только двумя записками и пометками — буквой К в календарике Сигбрит.

Возможно, буква означает что-нибудь совсем другое? Не имя. А, например, К — курсы.

Мартин Бек попросил водителя остановиться на Большой площади и дошел до места работы Сигбрит Морд.

Кондитерская явно пользовалась успехом, у прилавка полно людей, все столики заняты.

Хозяйкой кондитерской оказалась дама лет пятидесяти, полная, веселая, добродушная. Наверно, от нее и дома пахнет свежим хлебом, безе и ванильным кремом. Она пригласила его в маленький кабинет за кухней.

— У меня слов не хватает, такой ужас, такой ужас, — говорила хозяйка. — Конечно, я забеспокоилась, когда Сигбрит вдруг исчезла, но чтобы такое приключилось, непостижимо.

Столь же охотно и многословно хозяйка кондитерской отвечала и на другие вопросы Мартина Бека. Оказалось, что Сигбрит Морд особо оговорила, чтобы по четвергам вечерами быть свободной. Однако хозяйка кондитерской знать не знала ни о каком Кае, и никто никогда не звонил Сигбрит на работу и не заезжал за ней на бежевой «вольво».

То же самое сказали Мартину Беку и остальные служащие.

Выйдя из кондитерской, Мартин Бек медленно побрел к полицейскому управлению. В следственной тюрьме Мартину Беку предоставили кабинет с видом на гавань, и, пока ходили за Бенгтссоном, он смотрел в окно.

Фольке Бенгтссон держался спокойно, невозмутимо; он поздоровался с Мартином Беком, потом сел перед письменным столом.

— Инспектор Колльберг приходил утром, допрашивал меня, — сказал он. — Не знаю, что еще вы хотите от меня услышать. Честное слово, я ее не убивал, и больше мне нечего сказать.

— Мне надо выяснить один вопрос, — ответил Мартин Бек. — Речь идет об одной детали, которую вы сообщили, когда мы разговаривали в вашем доме десять дней назад. Тогда вы сказали, что два раза видели бывшего супруга фру Морд. Верно?

— Верно. Я видел его два раза.

— Расскажите, пожалуйста, поподробней, — попросил Мартин Бек. — Вы можете припомнить, когда это было?

Фольке Бенгтссон помолчал, вспоминая. Наконец заговорил:

— Первый раз — весной этого года. Последнее воскресенье мая. Точно помню, потому что это был День матери. Я ездил в поселок и звонил своей матери в Сёдертелье. Я ей всегда звоню в этот день и в день ее рождения.

Он призадумался. Мартин Бек подождал, потом спросил:

— Ну? И в тот день вы видели Морда? Как это было?

— Значит, так. Я приехал домой, завел машину в гараж и пошел закрывать ворота. В это время на дороге показалась бежевая «вольво», она ехала медленно, и я подумал, что это ко мне. Я никого не ждал, ведь это было воскресенье. Только иногда в этот день ко мне заезжают люди, чтобы купить рыбы или яиц.

— Откуда шла машина?

— Со стороны Мальмё.

— Вы видели, кто ее вел?

— Ну да, за рулем ее муж сидел.

Мартин Бек внимательно посмотрел на Фольке Бенгтссона:

— Опишите его внешность.

Бенгтссон опять примолк, потом ответил:

— Ну, я слышал, будто он капитан торгового флота. Но я бы не сказал, что он похож на моряка. Загорелый, правда, но худой и довольно хилый. Щуплый. Волосы очень светлые, волнистые. Очки.

— И вы все это разглядели? Даже если машина ехала медленно, когда же вы успели его рассмотреть?

— Нет, тогда я, пожалуй, еще не рассмотрел его. Я его видел потом еще раз.

— Когда именно?

— Точно не помню, но не так давно. Что-нибудь в начале сентября.

— Он опять ехал на машине?

— Нет, машина стояла перед домом Сигбрит. Я ходил на луг, смотрел, нет ли шампиньонов. Но шампиньонов не было. Я их там часто нахожу, соберешь несколько килограммов и продашь, покупатели охотно берут грибы, особенно шампиньоны.

— И вы при этом проходили мимо дома Сигбрит Морд?

— Ну да. И тут он вышел на крыльцо, потом сел в машину. Вот тогда-то я и подумал, что для моряка он очень уж хилый и щуплый.

Он помолчал и добавил:

— Моряки обычно сильный народ. Но я слышал, что он хворал.

— И фру Морд вы тоже видели в этот раз?

— Нет, не видел. Только самого Морда. Он постоял на крыльце, застегнул пальто, потом сел в машину. И проехал у меня перед носом, я как раз к своему дому подходил.

— В какую сторону он свернул, когда выехал на шоссе?

— В сторону Мальмё. Он ведь там живет, помнится мне.

— Как он был одет?

— Я только пальто помню. Такая коричневая дубленка. Новенькая, роскошная, но слишком жаркая для такого дня, как тогда. На голове у него ничего не было.

Он перевел взгляд на Мартина Бека.

— Я точно помню, день стоял очень теплый.

— Больше ничего о нем не можете сказать?

Фольке Бенгтссон покачал головой.

— Нет, это все.

— Вы не заметили номер машины?

— Нет, не заметил. Как-то в голову не пришло.

— Если номер был старого образца, может быть, буквы запомнили?

Шведская автоинспекция в то время как раз вводила новые номера.

— Нет, не помню.

Фольке Бенгтссон возвратился в камеру, а Мартина Бека довезли на полицейской машине в Андерслёв.