Убийца поневоле

«Господи, да он меня отчитывает, что ли? Ай да генерал! Хороший ты мужик, генерал Вакар, только, похоже, очень несчастный».

– Не ношу, и все, – пожала она плечами. – Я им и пользоваться-то толком не умею.

– Плохо, – строго произнес Вакар. – У вас что, служебная подготовка не проводится? Контрольные стрельбы?

– Да все у нас проводится, только я отлыниваю.

– Плохо, – снова повторил Вакар. – Я вас все-таки провожу.

– Не надо, меня возле метро ждет машина.

– В таком случае прошу меня извинить за навязчивость, – сухо сказал он и, повернувшись всем корпусом, пошел в сторону Сущевского вала.

2

Дмитрий Сотников разговаривал с Настей неохотно.

– Вы в чем-то подозреваете Владимира Сергеевича? – настороженно спросил он.

– Ни в коем случае, – солгала она, не моргнув глазом. – Дело в том, что Владимир Сергеевич является свидетелем убийства, но по каким-то непонятным мне причинам отказывается дать показания. Мне кажется, что моя настойчивость граничит с жестокостью, и я хочу попытаться понять его характер, чтобы обойтись с генералом как можно более деликатно. Пожалуйста, расскажите мне о его семье.

– Зачем? Почему бы вам не пойти к нему домой и не посмотреть самой?

– Я не хочу тревожить людей, перенесших такую трагедию, – сказала она наобум. И попала в цель. Дмитрий сразу смягчился.

– Значит, вы знаете?

– Конечно.

– Елена Викторовна совсем… – Он замялся, не желая обижать мать Лизы и стараясь подобрать подобающие слова. – Одним словом, она все эти годы пребывает в глубоком трауре и заставляет всю семью жить под сенью вечной трагедии. Вот, примерно так. Знаете, Андрюшина комната, Андрюшины вещи, рисунки, стихи, фотографии. В таком духе.

– А дочь?

– С Лизой тоже плохо. Она все время болеет, без конца пьет какие-то таблетки, живет только воспоминаниями о брате. Если хотите знать мое мнение, они генерала совсем задавили. Он же нормальный мужик с нормальной психикой, представляете, каково ему в этом царстве слез и причитаний?

– Вы хорошо знаете Владимира Сергеевича?

– Не очень. Вот Лизу я знаю много лет.

– У вас близкие отношения?

Сотников посмотрел на Настю с упреком и недоумением.

– Какое это имеет значение?

– Никакого. Я просто спросила. Она вас любит?

– Наверное.

– А вы?

– Анастасия Павловна, вы пришли говорить о ее отце, а не о наших с ней отношениях. Я прав?

– Разумеется, вы правы. Но коль вы знаете ее отца не очень хорошо, то, может быть, ваш рассказ о Лизе поможет мне понять его характер.

– Лиза… Ну, она полностью попала под влияние матери. Ходит на кладбище каждую неделю и готова на полном серьезе обсуждать вопрос о том, понравились ли Андрюше цветы, которые она ему принесла.

– А что, Елена Викторовна верит в бессмертие души?

– Еще как верит! И в церковь ходит, да еще и Лизу заставляет. Даже крещение приняла. Ли-за рассказывала, что теперь у матери один свет в окошке – ее крестная. Незыблемый авторитет.

Они проговорили целый час. За это время Насте удалось составить некоторое представление о той обстановке, в которой жил генерал Вакар, и она еще больше уверилась, что ключ к несговорчивому свидетелю надо искать именно здесь.

Расставшись с Сотниковым, она связалась с Бокром и рассказала ему про церковь, которую посещала Елена Вакар.

– Там крутится некая тетя Люба, крестная мать Елены. Посмотрите, что это за человек. Мне бы надо с ней поговорить.

– У нас тоже есть новости, – сообщил Бокр. – Резников зашевелился, вечером сообщу подробнее.

Ближе к концу дня Настю вызвал Гордеев. Он был злой и красный.

– Ты маленькая паршивка, – изрек он, едва увидев Настю на пороге своего кабинета. – Какого лешего ты мне не сказала, что Резников был связан с оборонными объектами? Я начал наводить о нем справки, а мне в ответ показали большую красивую фигу, да еще и пытались из меня информацию вытрясти.

– Я не знала, – растерялась Настя. – Честное слово, я не знала. У меня таких сведений не было.

– Плохо, что не было. Куда твои хваленые бандиты глядели? Теперь того и жди явятся наши доблестные контрразведчики и заберут себе весь материал, в том числе и убийство Малушкина. А ведь ты его, как я понимаю, почти раскрыла. Опять все лавры им достанутся, а нам – пенделя под задницу. Черт, знал бы, ни за что бы не сунулся проверять твоего Резникова.

– Да ладно вам, Виктор Алексеевич, чего нам с ними делить? – примирительно сказала она. – Пусть забирают.