Убийца с маникюром

– А разве я не твое личное дело?

– Ты мое уголовное дело.

– Вот и я о том же… Я, между прочим, целый год жизни из-за тебя потеряла.

– Еще легко отделалась.

– Я требую компенсации, – загадочно улыбнулась Агния.

– Хочешь, чтобы я застрелился? Не получится.

– А ты шутник…

– Да, но шутки уже закончились. Сеанс закончен, прошу на выход.

– Вот так возьмешь и прогонишь? – с капризным кокетством спросила она.

– Я тебя не прогоняю, а прошу.

– А как же компенсация?

– Чего ты хочешь?

– Ты должен передо мной извиниться.

– А разве я в чем-то перед тобой виноват?

– Да, ты принял меня за проститутку. А я не проститутка, я террористка.

Артем втянул в себя воздух, раздувая ноздри:

– Алкоголем от тебя не пахнет. Курила? Нюхала?

– А если нюхала, ты меня арестуешь? – хихикнула Агния. – Или просто изнасилуешь? – Похоже, она действительно была под кайфом.

– Сама выйдешь или тебе помочь?

– А если я хочу, чтобы ты меня изнасиловал? Я же проститутка. Все проститутки мечтают, чтобы их изнасиловали…

– Тебе видней.

– Ты что, идиот? – дурашливо возмутилась она. – Я никогда не была проституткой! А с Игорем у нас был роман. Короткий, но бурный. А ты его посадил. И его убили… Скажи, что мне с тобой после этого делать?

– А что ты можешь?

– Я все могу. Но не хочу… Нравишься ты мне, – с самым серьезным видом сказала Агния. – Ты такой крутой, что зубы сводит. Я даже не очень обиделась, когда ты меня посадил. Гораздо больше меня обидело, что ты не стал мною дальше заниматься.

– Взрывчатка – не мое дело.

– А я хотела, чтобы ты ходил ко мне, допрашивал. Я бы тебе во всем созналась. И все бы свои тайники открыла… – И снова ее взгляд заискрил стебным юмором.

– Ты правда под кайфом или мне кажется?

– Ну, есть немного. Совсем чуть-чуть. Но в сумочке ничего нет. Или ко мне домой поедем? Вдруг там у меня кокаиновые шашки, по четыреста граммов штука…

– Тебе самой не тошно от своих шуток?

– Тошно. От того, что заигрываю с тобой, тошно, – и снова ее взгляд стал осмысленным и серьезным. – Ты меня на год за решетку отправил, а я тебя тут домогаюсь… Или ты не понял, что я тебя домогаюсь?

Артем это понял, поэтому ему вдруг стало жарко. Если бы Агния была какой-нибудь замухрышкой, он бы так не разволновался, но рядом с ним сидела роскошная мисс. И этот короткий полушубок, и эти длинные красивые ноги…

– Я думал, ты меня взорвать собиралась.

– Я хотела взорваться вместе с тобой. Но на твоей взрывчатке…

– Зачем тебе все это надо?

– Что, все это?

– Такое ощущение, будто ты меня дразнишь.

– Не верь своим ощущениям. Верь своим ушам. Я не дразню тебя, я пытаюсь тебя завести…

– Зачем?

– Чтобы ты отвез меня куда-нибудь… Дома у тебя, наверное, жена? – спросила она с грустью, которая не показалась ему наигранной.

– Нет у меня жены.

Артем озадаченно потер кончик своего носа. Не должен он был говорить этого, напротив, следовало бы прикрыться несуществующей женой. Но ведь он уже не хотел прикрываться… Что, если Агния действительно запала на него? Есть же такое понятие, как «стокгольмский синдром» – это когда жертва влюбляется в своего похитителя. А она могла влюбиться в опера, который отправил ее за решетку. Пусть это будет московским синдромом…

– Тогда поехали к тебе.

– А если у меня любовница?

– А разве она нам помешает? Или ты собираешься со мной переспать? – с шутливой иронией спросила она.

– Я собираюсь?!

– Мне так нравится загонять тебя в угол… – развеселилась Агния. – Ты становишься таким забавным. Но при этом остаешься таким крутым…

– Таким, что зубы сводит?

– Ага, и ноги раздвигаются… Ты извини, я правда курнула немного. Для храбрости. На самом деле я к тебе с самыми серьезными намерениями. На одну ночь. А если позволишь, то на две…

– Так и хочется назвать тебя дорогой редакцией, – усмехнулся Артем.

– Ты, главное, сильно не худей. Ты мне здоровым нужен… А если серьезно, то мне «крыша» нужна.

– От кого?

– Есть один авторитет. Очень крутой авторитет. Дедушкой Морозом его кличут. И он совсем не такой добрый, как в сказках. Если ты меня на ночь не приютишь, этот Дед Мороз меня в сосульку превратит.

– А что за ключи у тебя в сумочке?

– От машины ключи… Я что, в машине ночевать должна, когда у меня ты есть?

– Я?! У тебя?! Я худею, дорогая редакция!

– Мне правда переночевать негде. А ты мне нравишься, очень нравишься. Поэтому я к тебе сюда и пришла. Подкараулила вот. Пусть моя машина здесь останется, а мы к тебе поедем. Завтра ты меня сюда привезешь, я сяду в свою машину и уеду…

– Куда?

– Ну вот, хоть как-то мною интересуешься, – колко усмехнулась Агния.

– Да я, вообще-то, всегда тобой интересовался. С тех пор, как на хате у Горбатова тебя застал… И то, что ты освободилась, знаю.

– А что дальше было, знаешь?

– Нет.

– А я тебе расскажу. Если шампанского возьмешь… А чего мы стоим? Мы уже к твоему дому подъезжать должны. Слушай, а может, ты меня все-таки боишься? Может, правда меня за террористку держишь?

– Не знаю… Я ничего про тебя не знаю… Где ты работала, не знаю, чем занималась…

– Колледж я в Троицке закончила.

– Да, было такое. А потом?