Убийца с пилой

— Увидишь, — ответила Хенли, испытывая невероятную благодарность к своей подруге.

* * *

— Это же дикость, да? — сказал Рамоутер после того, как Хенли объяснила ему, каким образом подражатель отпиливал конечности у своих жертв.

— Это еще слабо сказано, — заметила она.

— Я имел в виду, что весь его modus operandi — дикость. Наш подражатель их парализует, заставляет смотреть, как он отпиливает им конечности, а потом, после смерти, еще и колет ножом.

— Ты не хочешь, случайно, назвать Оливера более гуманным? — удивленно спросила Хенли.

— Нет, он не гуманный, — задумчиво произнес Рамоутер. — Но он работает более чисто, что ли? Продуктивно и рационально.

— В случае Лорин Вармы ни про какую «продуктивность и рациональность» говорить не приходится, — с грустью заметила Хенли. — Ему плевать, именно поэтому он и устроил это представление.

— Но ведь он столько говорил про судебную ошибку, неправильное отправление правосудия и все в таком роде!

— Для него, вероятно, это так и было. Для него ошибкой было то, что его поймали.

Хенли видела фотографии, сделанные в квартире Лорин Вармы, — ей на почту их прислали криминалисты. Хоть Рамоутер и работал в сыскной полиции у себя в Брэдфорде, Хенли сомневалась, что он когда-нибудь выезжал на места преступлений, подобные месту убийства Лорин Вармы и месту, где ее нашли.

Прошло всего две недели, но она уже видела, как на нем сказывается работа в ОРСП — усталость и напряжение отражались у него на лице. Настоящей поддержки у них не было. Им приходилось все делать самим. Создание этого подразделения было представлено как награда, но на самом деле оно предназначалось для того, чтобы их старый начальник не вляпался в какие-нибудь неприятности. Теперь Раймс был мертв, и, хотя Хенли полностью верила в способность Пеллачи руководить отделом, она боялась, что отдел доживает последние дни.

— Салим.

Он поднял голову, осознав, что Хенли впервые назвала его по имени.

— Поговори с Марком Райаном. Послушай меня. Не надо забираться глубоко в головы этим психопатам. Эта работа давит на мозг, а последствия могут тебя настигнуть, когда ты меньше всего этого ожидаешь. С Марком бывает хорошо поговорить.

— Я не хочу, чтобы кто-то думал, будто я не способен это выдержать.

— Никто этого никогда не подумает.

— Хорошо. Я ему позвоню.

— Вот и отлично. Это не помешает. Чем ты планировал заняться до конца дня?

— Проверить показания — вдруг мы что-то упустили? Потом домой.

— Не хочешь съездить на побережье?

— Что?

— Свидетель, который говорил, что Шона Делани усаживали в машину «Скорой помощи»…

— Леон Меррик?

— Он ведь в реабилитационном центре в Хоуве?[70]

— По крайней мере на три месяца.

— Вдруг Леон сможет провести опознание? Больше-то все равно никого нет. Я хочу, чтобы ты к нему съездил и поговорил с ним.

— Что? Сейчас? Уже почти пять часов.

— Да, сейчас.

— Не думаю, что с моим проездным можно доехать до Хоува.

— Возьми мою машину.

Рамоутер посмотрел на Хенли так, словно у нее помутился рассудок.

— Ты уверена? Я никогда в жизни не был в Хоуве.

— Хоув — это не край света, Рамоутер.

Хенли вернулась к своему письменному столу и принялась листать дело, пока не нашла то, что искала.

— Возьми, — она протянула ему фотографии, сделанные при задержании Алессандро Найлора и Доминика Пайна.

— Да этим снимкам уже года два, — заметил Рамоутер, снимая куртку со спинки стула.

— Придется пользоваться ими. Недавних снимков Пайна и Найлора у нас нет, но они не сильно изменились, — ответила Хенли. — Или фотографии заставят Леона что-то вспомнить, или нет.

Глава 81

Дорога в Хоув была практически прямой, и, по правде сказать, Рамоутер был рад вырваться из отдела. Атмосфера в ОРСП вообще и Хенли в частности давили на него, у него даже начались приступы клаустрофобии.

Когда он вышел из машины перед клиникой «Элизиум», то вынужден был признать, что воздух на побережье совсем другой. Впервые после отъезда из Брэдфорда и всех переживаний о жене, которая не желала мириться с ранней деменцией, он смог вздохнуть свободно.

Приемный покой с дорогими на вид белыми диванами и креслами перед огромным панорамным окном, выходящим на море, выглядел как холл спа-отеля. Это заведение разительно отличалось от государственного реабилитационного центра, где работал Шон Делани.

— Добрый день! Как я могу вам помочь? — спросила женщина за стойкой администратора.

— Здравствуйте. Детектив Рамоутер. — Он не считал нужным сообщать ей, что ему предстоит еще несколько месяцев ходить в стажерах, перед тем как он станет официально числиться следователем. — Я приехал поговорить с одним из ваших пациентов.

Улыбка быстро слетела с накрашенных красной помадой губ администратора, когда она посмотрела на удостоверение Рамоутера.

— А вам назначена встреча? У нас строго соблюдается конфиденциальность, и мы этим гордимся. Мы не можем допустить, чтобы люди приходили просто так, в любое время.