Убийца с пилой

Это вывело Оливера из строя всего на мгновение, и он, пошатываясь, двинулся с ножом на Хенли, оттесняя ее к реке. Хенли снова замахнулась дубинкой, попыталась ударить, но промахнулась, а Оливер воткнул нож ей в грудь. Но на ней был бронежилет, и лезвие погнулось о кевлар[76]. Они рухнули на землю, Оливер ударил Хенли головой о край платформы. Она била Оливера по спине снова и снова, но он даже не морщился от боли. Наконец он поднялся и крепко сжал запястья Хенли. Начался прилив, вода поднялась уже довольно высоко и с грохотом билась о стену. Хенли не была уверена, откуда ей на лицо попадают брызги: то ли это капли вонючей воды из реки, то ли это соленый пот со лба Оливера. Убийца лизнул ее лицо. Медленно. Его язык остановился у уголка ее губ, а потом двинулся вверх к глазу. Он сильнее прижался пахом к ее ноге.

— Тебе нравится? — спросил Оливер и бросил взгляд на Пеллачу, который лежал не двигаясь. — Я тебе покажу, что такое настоящий мужчина. Поймешь, чего тебе в нем не хватает. Как ты думаешь, что он почувствует, видя меня в тебе?

Хенли попыталась согнуть колени, чтобы вылезти из-под Оливера, и закричала от отчаяния. Он давил на нее всем своим весом, у нее к горлу стала подниматься тошнота, когда его горячее, мерзкое дыхание стало проникать ей в поры. Прожекторы с вертолета снова осветили участок, капли воды опять упали ей на лицо. Хенли слышала, как полицейские вызывают ее, Пеллачу и Стэнфорда по рации. Сквозь трещины в стене стали мелькать синие огни полицейских машин. Хенли почувствовала, что Оливер двинулся, и успела два раза дать ему коленом в пах. Он зарычал от боли, а Хенли заметила неподалеку разбитую винную бутылку с заостренными краями. Она схватила ее за горлышко и всадила разбитый край Оливеру в лицо. Стекло порезало ему кожу, один осколок остался у него в щеке. Хенли чуть не оглохла от крика Оливера, но затем он утонул в вое сирен. Оливер скатился с Хенли, сначала она с трудом поднялась на локти и колени, а потом встала полностью и врезала Оливеру по ребрам со всей силы.

— Проклятая сука! — заорал Оливер с искаженным от боли лицом. Из его щеки так и торчал кусок стекла и блестел в свете падающих огней.

Хенли развернулась, чтобы бежать к Пеллаче и Стэнфорду, но Оливер схватил ее, развернул к себе и потянул к краю платформы. Хенли высвободила правую руку и еще глубже вонзила кусок стекла в лицо Оливера. Ее рука покраснела, окрашенная горячей кровью Оливера. Адреналин бежал по телу Хенли, она потратила последние силы, чтобы оттолкнуть Оливера. Она почувствовала, как он потерял опору и ослабил хватку. Она уже слышала приближающиеся шаги, но понимала, что у нее нет времени ждать подмогу. Она снова толкнула его со всей силы. Оливер закричал из темноты. Хенли замерла на месте и стояла неподвижно, задержав дыхание, пока не услышала этот звук. Громкий, отчетливый всплеск, с которым тело Оливера свалилось в воду.

Глава 101

Хенли свернулась калачиком в кресле больничной палаты, где лежал Пеллача. Прошло тридцать четыре часа с тех пор, как Оливер упал в реку. Речная полиция искала его тело, но не нашла. Они были уверены, что он на мог выжить после падения и его тело в конце концов выбросит на берег в течение следующих пары дней. Но Хенли не была в этом уверена. Стэнфорд называл Оливера дьяволом, и она не сомневалась, что он прав.

Хенли открыла глаза и увидела, что Пеллача сидит в постели и наблюдает за ней. У него была сломана ключица и вывихнуто плечо. Из-за разрыва селезенки началось внутреннее кровотечение, и его сразу же отправили в операционную, после того как доставили в больницу. Вырезанные на животе символы оказались не очень глубокими, их не пришлось зашивать, но следы они оставят.

Очнувшись после наркоза, Пеллача рассказал, как Оливер поджидал его на автомобильной стоянке, когда он вернулся в отдел. Он помнил, как на него напали, а затем он проснулся в багажнике машины. Потом Оливер снова избил его, и Пеллача во второй раз потерял сознание.

Стэнфорд получил легкое сотрясение мозга, ему на голову наложили три шва. Его продержали в больнице всего сутки, провели обследование, понаблюдали за его состоянием и отпустили домой.

— Ты должен еще спать, — сказала Хенли и поморщилась, вставая с кресла. Порезы на пояснице все еще болели, особенно когда терлись о бинты.

Она подошла к Пеллаче, нежно положила руку ему на щеку и поцеловала в лоб.

— Я думал, что ты ушла домой.

— Я уходила, но вернулась.

— Я рад, что ты вернулась, — тихо сказал он. Он увидел, как по ее лицу пробежала тревога. — Думаю, я выгляжу хуже, чем себя чувствую.

— Сомневаюсь, — ответила Хенли.

Ее взгляд опустился на большие хирургические пластыри на животе у Пеллачи. Из ран сочилось, и Хенли увидела, что на повязке проступил нечеткий рисунок двойного креста.

— Что тебя беспокоит? — спросил Пеллача, беря руку Хенли в свою.

Она не могла заставить себя произнести имя Оливера.

— Они его найдут, — сказал Пеллача.

Хенли покачала головой.

— Пока мне не покажут его труп, я буду спать вполглаза. Я не смогу…