Убийца - садовник?

В лавке я спросонья чуть не споткнулась об огромный рыже-чёрный меховой стог, лежащий на полу. Стог поднял голову и заколотил по доскам пышным хвостом.

— Что это? — удивился Рэндон, вошедший следом за мной. — И где у него перед?

— Это же альвийский шеффер, да? — воскликнула я. Никогда не видела их вживую.

— Полукровка, — откликнулся Иннелин. — Чистокровный шеффер нас бы всех сожрал, ещё и прилавок бы покусал. Они признают за хозяев только тех, кто вырастил их с щенячьего возраста. Этот пёс подобрее будет. Его зовут Орм.

«Стог» против нашей компании явно ничего не имел. Вместе с ним мы снова направились к мельнице. Я захватила с собой старые перчатки Кэтрин. Пёс уверенно взял след и потянул нас… нет, не в лес, а на окраину Илсбери!

— Ха! Я так и думал… — пробормотал Иннелин с каким-то азартом. Мы прибавили шагу. От земли поднимался туман, улицы, окутанные дымкой, казались призрачными, незнакомыми. По сиреневому небу будто кто-то размазал нежно-розовое пирожное, белые облака были похожи на пышные булки. Я сглотнула. Боже, как мне не стыдно в такое время думать о еде!

Пёс тем временем затащил нас в переулок, замер, напряжённо вытянувшись в струну, потом молча бросился вперёд. Мы мгновенно стряхнули оцепенение.

— Там! — показал Иннелин.

Возле какого-то старого дощатого забора скорчилась маленькая фигурка.

— Это человек!

— Это… это Кэтрин! — крикнула я, задыхаясь.

Из-за дурацких юбок я бежала медленнее всех. Когда я догнала мужчин, Рэндон уже подхватил девочку на руки.

— Жива! — услышала я его радостное восклицание. Меня охватило огромное облегчение, пришлось опереться на забор, чтобы не упасть.

Лицо девочки было синевато-бледным, одна рука наспех перевязана, кажется, оборкой от её же нижней юбки. Но она была тёплой и дышала! Орм сидел, вывалив язык, и выглядел очень довольным собой.

— Несите её в лавку, — скомандовал хокермен. — Элизабет, ты знаешь, где у меня хранятся лекарства. Мы с Ормом тут… прогуляемся.

Рэндон бросил на друга встревоженный взгляд, но возражать не стал. Лицо Иннелина стало жёстким и острым, это был совсем не тот мирный странник и вдохновенный поэт, которого я знала. Попадись ему сейчас убийца, он в полной мере узнал бы, что такое месть альвов.

* * *

Возле лавки нам встретилась по дороге соседка, которая всплеснула руками при виде Кэтрин. Рэндон мигом наладил её в ратушу и к миссис Холланд — сообщить всем радостную весть.

Пока Кэтрин была без сознания, я обработала и зашила глубокие порезы на её руке, затем приготовила травяной чай. Других травм у девочки я не обнаружила, по крайней мере, телесных. Очнувшись, Кэти обрадовалась мне и горячо меня обняла, с Рэндоном осторожно-вежливо поздоровалась. К нашей радости, она вовсе не казалась запуганной и больной, только жаловалась на усталость.

Как раз вернулся Иннелин с собакой, в ответ на напряженный взгляд друга он молча покачал головой.

— Ничего, — только ответил он.

Мы посмотрели на девочку: закутанная в тёплый плед, она невозмутимо прихлёбывала чай. Нам позарез необходимо было получить хоть какие-то сведения, но просто совестно было приставать с этим к Кэтрин. Другая на её месте сейчас вообще бы в истерике билась…

— Кажется, я нашёл этот дом, но Чернокнижник успел побывать там и замести следы, — огорчённо сказал Иннелин. — Вот если бы Кэтрин смогла рассказать, если, конечно, она не очень устала…

— Да мне несложно, — вяло отмахнулась Кэти и зевнула.

— Рассказывай только то, что точно помнишь! — поспешила я заметить. А то знаю я её буйную фантазию…

Девочка кивнула, и было заметно, что она сверхъестественным усилием удержалась от эффектных выдумок.

— В общем, мы с Томом и Джеком поспорили… понимаете, они клялись, что своими глазами видели призрак на старой мельнице, так что даже днём боялись сунуть туда свои носы…

— А ты не испугалась. Понятно.

— Ночью мне туда точно было не выбраться. Я ушла из школы после обеда, когда миссис Касл, как всегда, задремала. Она считает, что послеобеденный сон очень полезен для организма. Мне надо было в доказательство принести что-нибудь с мельницы. Чёрт, я даже осмотреться толком не успела, меня схватили сзади за шею, сунули в лицо какую-то вонючую тряпку — и больше ничего не помню.

— Очнулась я на одеяле в каком-то доме. Комната была совсем пустая и очень холодная. Потолок скошенный, похоже на чердак. Окно в крыше забито досками. Рядом стояла плошка со свечой и кувшин с водой. Наверное, мне не следовало её пить. У воды был какой-то странный привкус. Но меня ужасно мучила жажда. Потом я опять заснула, мне показалось, ненадолго. А потом пришёл он.

— Кэтрин, — очень серьёзно сказал Иннелин, — если тебе неприятно это вспоминать — лучше не надо.