Убийца сейчас онлайн

Мариша кивнула, и я, ободренная, поспешила подкинуть ей следующую идею.

– А ты телефон художника записала? Давай попробуем ему позвонить.

– На фига? – Мариша так просто сдаваться не собиралась.

– Спросим, видел ли он Ларку в среду.

– Так мы и без него знаем, что не видел, – Мариша то ли правда не понимала, то ли твердо решила довести меня до белого каления.

– Ну может, она ему звонила! Может, объяснила как-то, почему не придет! Может, информация какая-нибудь полезная всплывет! Тебе трудно позвонить что ли?

– Ладно! Давай позвоним, – согласилась вдруг Мариша и достала из сумки маленький блокнот, филиал своей знаменитой телефонной книжки.

Мариша набрала номер, сверяясь с записью в блокноте. Потом прижала телефон плечом к уху и прикурила сигарету, после чего ехидно поинтересовалась:

– Ты-то еще не куришь?

Я отказалась от протянутой этой искусительницей пачки. Вот назло ей буду держаться. Подруга называется!

– Представляешь, он тоже недоступен, – Маришино лицо сейчас выражало крайнюю степень растерянности. – Он что, тоже пропал?

Я заглянула в открытый блокнот. Там аккуратненько друг под другом были записаны два номера.

– А ты по второму номеру попробуй.

– Второй не его. Второй – это Коненко телефон. Он тоже недоступен, я по нему еще в четверг позвонила.

Я смотрела на записанный Маришиной рукой номер и ничего не понимала.

– А ты где этот номер взяла? Ну который Вовкин.

– Так на сайте. Он сам его Лариске дал, а я из сообщения и списала. А что?

– Это не Вовкин номер.

– А ты откуда знаешь?

– Ты не забывай, что я с Коненко немножко знакома. Была. У него городской номер, шестизначный, а тут федеральный.

– Ну может, это его номер в федеральном формате.

– Ты ерунду не говори! Если у человека короткий номер, зачем он будет давать его в федеральном формате? Да и цифры последние совсем не совпадают. У Коненко номер был легкий – 50-40-30 – он его уже лет восемь не менял, потому что запомнить легко. А здесь цифры какие? Это не его номер, Мариш!

Мариша пару раз молча затянулась, а потом в очередной раз продемонстрировала мне, дурехе, что значит практический склад ума:

– Так может, он специально этот второй номер завел, чтобы в интернете его раздавать. Не хотел человек, чтобы на его легкий номер девицы всякие звонили. Тем более, он женат, как ты говоришь. Чтобы жена ничего не заподозрила, он с любовницами по другому телефону общался. А как домой ехать, он второй телефон отключал.

Мне пришлось согласиться, что эта версия вполне правдоподобна. Ну Вовка! Ну конспиратор!

– А мне, знаешь, что кажется странным? – вдруг заговорила Мариша. – Как это убийце удалось потихоньку Ларку с собой увезти? Ладно выстрелы – стрелять он мог и с глушителем. А вот как можно было утащить, допустим, в машину затолкать живую горластую тетку? Ведь она должна была крик поднять, ее бы услышали. На набережной по вечерам полно народу.

– Может, убийца ее стукнул по голове, чтобы она отключилась. И в машину ее заталкивали уже в бессознательном состоянии.

– Может и так, – нехотя согласилась Мариша. – Только прежде чем по голове получить, она все равно заорать могла. Да и грузить бессознательную Ларку – удовольствие сомнительное. Она же, хоть и худая, но длиннющая. Ее кантовать неудобно.

– Ну может, она и орала, конечно, но никто не услышал. Там же музыка грохочет, на набережной. Ты вспомни, музыканты так орут, что за одним столиком друг друга не слышно.

– Но не настолько же, чтобы Ларкин визг не услышать! – Мариша явно гордилась Ларискиными способностями и не собиралась признавать первенство каких-то там орущих лабухов.

– Мариша! Я признаю, что Ларка вопит громко, когда испугается, но все-таки музыку в летних кафешках она не переорет, не упирайся.

– А давай проверим!

– Как это?

– Проведем следственный эксперимент. Встанем на том месте, где Коненко убили и заорем. Если нас услышат на набережной, значит, и Ларку должны были услышать.

А что! Идея со следственным экспериментом мне понравилась.

– Только давай не сейчас, – успела я остановить рвущуюся к приключениям мать семейства. – Сейчас на набережной тихо. Музыка после шести начинается. Тогда и поорем.

– А пока давай по коньячку? Для храбрости, – Мариша сегодня просто фонтанировала здравыми идеями.

Когда мы, расхрабрившиеся не на шутку, выбрались из полуподвала «Кофемолки» на свежий воздух, залихватские песни из уличных кафе были слышны даже там. А ведь до набережной еще пара кварталов. Я выразительно посмотрела на Маришу, но она признавать свое поражение не собиралась. Твердым шагом мы направились к месту убийства бизнесмена Коненко.

Правда, про твердый шаг – это я погорячилась. Принять Маришино предложение «по коньячку для храбрости» было ошибкой. Мы явно увлеклись, пытаясь скоротать время до следственного эксперимента.

До парковки, однако, добрались без приключений.

Остановившись на краю парковочной площадки и обозревая открывающийся панорамный вид на нижние ярусы набережной, Мариша принялась выстраивать мизансцену будущего следственного эксперимента.