Убийца Шута

Такова сила воспоминаний. Они настолько же сильны, сколь и самая страшная инфекция, но они воздействуют на человека не только на протяжении болезни, но и все его оставшиеся дни. Подобно краске, впитывающейся в волокна ткани и меняющей ее цвет навсегда, воспоминания, жалящие или сладкие, впитываются в личность человека.

Много лет назад я узнал, что воспоминания человека могут быть заключены в камень, из которого впоследствии моет пробудиться дракон. Тогда я все еще трепетал перед их мощью и прятался от них. О, эти воспоминания я отрицал и утаивал от самого себя, потому что они несли с собой столько боли, что я не мог к ним вернуться ни будучи ребенком, ни будучи мужчиной. И я вырвал из себя эти воспоминания и отдал дракону, полагая, что тем самым я избавился от яда, отравляющего меня. В течение многих лет, тусклых и притупленных, я не подозревал, чего сам себя лишил. В день, когда Шут вернул мне эти воспоминания, я почувствовал, будто кровь запульсировала в онемевших конечностях, пробуждая их, да, но и принося с собой звенящую боль и судороги, доводящие до изнеможения.

Радостные воспоминания находятся так же глубоко в сердце, как боль и страх. И они так же впитываются и меняют понимание мира. Воспоминания о первом дне, проведенном с Молли, о нашей первой ночи, о том, как мы обещали себя друг другу, все это скрашивало мою жизнь в самые темные дни, эти воспоминания источали для меня свет. Когда я болел или пал духом, я вспоминал своего волка и как мы бежали сквозь сумерки по снегу, и думали только об игре и больше ни единой лишней мысли. Или сокровенные воспоминания о костре и бренди, и о друге, который, пожалуй, знал меня лучше остальных. То воспоминания, из которых человек строит крепость, обороняющую его сердце. Они – пробные камни, которые говорят ему, что он достоин уважения, а его жизнь имеет смысл и за рамками простого существования. У меня есть все эти воспоминания: об обиде, о комфорте, о радости. Я могу дотянуться до любого из них, даже если они сейчас потускнели, подобно запылившемуся гобелену в темном углу.